Охота за островом

– Это ничего бы не меняло. Просто вы бы продолжали играть свою роль, не так ли? Сэндерс, вероятно, все равно убедил бы меня, что вас нужно запереть – ведь в крайнем случае невиновного можно выпустить, а вот оставлять на свободе виновного... Но, когда я увидела, как вы наставили на него пистолет, меня уже не нужно было убеждать.

– Просто я понял, что передо мной либо преступник, либо сумасшедший. И в том, и в другом случае защищаться следовало отнюдь не логическими доводами. Кстати, а почему вы не воспользовались пистолетом? Почему ножка от стола?

– Он не дал мне оружия... да и неужели вы думаете, что я способна застрелить вас в спину?

– А в лицо?

– Тоже... хотя... если защищая свою жизнь... не знаю. Во всяком случае, мне бы этого очень не хотелось. Ни вас и никого другого, – поспешно добавила Эмили.

– Даже Сэндерса?

– Ну эта свинья – исключение. Он должен получить по заслугам... хотя я все равно не хотела бы делать это своими руками.

– Если он нас подслушивает, полагаю, он это оценит. А из-за чего же так переменилось ваше отношение к доблестному американскому офицеру?

– Он начал распускать руки.

– Так же, как я? – притворился непонимающим Роберт.

– Гораздо хуже.

– И что вы?

– Когда я поняла, что слова не действуют, я расцарапала ему лицо.

– Так вот на что ушла вся ваша храбрость! Ладно, ладно, шучу. И что, это помогло?

– Представьте себе, да. Он отпустил меня, хотя и пришел в ярость. Он заявил, что я идиотка, что с моей стороны глупо не использовать этот шанс, потому что он – последний нормальный мужчина, которого я вижу, и скоро коррингартцы посадят меня в клетку в виварии.

– Несколько противоречит его же словам, что вас должны отпустить за выкуп, вы не находите?

– Он был в ярости и не следил за логикой. К тому же в прежней версии уже не было нужды. Словом, тут он и выложил, что база, на которую мы летим – не земная, а коррингартская. А потом он сказал, что, раз я не хочу иметь дело с ним, он посмотрит, что со мной сделает тот, которому есть за что поквитаться... – в оригинале фраза Сэндерса звучала иначе: «...который понимает, что ты – последняя в его жизни женщина!» – выкрутил мне руку, притащил сюда и втолкнул внутрь.

Некоторое время Роберт молчал, обдумывая ситуацию.

– Что ж, – сказал он наконец, – во всем этом есть один положительный момент: теперь мы точно знаем, что корабль не заминирован.

– Значит, вы все-таки не были в этом уверены?

– Конечно, нет.

– Вы говорите об этом так спокойно!

– Видите ли, не было никакого смысла взрывать нас в транспространстве. Если уж взрывать наш корабль, то только после посадки, чтобы нанести максимальный ущерб земной колонии или базе. Поэтому я собирался не садиться, а дождаться помощи на орбите – ведь планета, которую я выбрал, отнюдь не захолустная, за нами быстро пришел бы спасательный челнок... Но коррингартцы подсунули нам нечто похуже мины.

– Сэндерса.

– Вот именно. И, между прочим, с вашей подачи.

– Упреками делу не поможешь, как вы сами всегда говорите.

– Научил на свою голову...

– Кстати, Уайт, вам не кажется, что, после того, как я все рассказала, вам тоже следует кое-что объяснить?

– Например?

– Откуда вы знаете коррингартский?

– Вообще-то об этом не стоило бы говорить, – неуверенно произнес пилот, – особенно учитывая, что нас может слышать Сэндерс... Но все равно из нас все скоро достанут брэйнсканерами. Дело в том, что одно время я сотрудничал с земными спецслужбами.

– Вы были секретным агентом?! – глаза Эмили округлились.