Охота за полимерами (СИ)

А тем временем Автобус потихоньку покидал густонаселённые области Союза, двигая на северо-восток. Нет, люди там жили, конечно, до 2014. Но не слишком часто, да и, в основном, в промышленных центрах, которые бомбили в первую очередь…

Короче, дороги — остались. Но ими крайне редко пользовались, и флора, причём заметно более буйная, развернулась тут вовсю. Сломать шоссе союзного значения совсем было ей пока не по силам. Но вот разворотить дорожное полотно, торчать из него всякими травками — у этой флоры прекрасно вышло.

А я, можно сказать, гнал: практика показала, что высокая скорость — очень полезная вещь, а у нас с боезапасом не сказать, чтобы богато. Хотя боезапаса богато и не бывает… Но ввязываться в бои, от которых можно уехать — точно не стоит. Так что гнал, но уже часам к двум, поприветствовав лобовое стекло физиономией (раз… в какой-то, точно не считал, но не первый… десяток), выслушав проникновенную Светкину речь, просто притормозил.

— Жора, водитель ты криворукий, — ласковым голосом продолжала глумиться Светка.

— Как скажешь, Свет, — отмахнулся я.

— Да…

— Да, — отрезал я. — Я вот думаю.

— Как всё-таки раздолбать Автобус об эти колдобины? — радостным голосом полюбопытствовала рыжая.

— Наоборот.

— Незаметно!

— Да.

— Да что ты мне поддакиваешь?! — возмутилась Светка.

— А мне лень ругаться, — честно ответил я, — Занят я, Свет: думаю.

— А о чем? — уже более-менее нормальным, без кривляний, тоном поинтересовалась Света.

— Несмотря на твои необоснованные претензии…

— Очень обоснованные!

— …несмотря на них, — упрямо продолжал я, — я — довольно неплохой водитель. Но дорога — дерьмо. Одни колдобины, и вот я думаю…

— Ты уже говорил, что “думаешь”, Жорочка. О чём?!

— Есть два варианта, Свет. Первый — ослабить рессоры. И трясти будет мягче, но есть риск.

— Если колдобина слишком сильная — мы посадим Автобус на брюхо?

— В общих чертах — да.

— А аккуратнее ехать?

— А не видно ни черта, Свет, на нашей скорости. Можно её сбавить, об этом я тоже думаю.

— Так, раздолбанная дорога — мало ездят. Мало ездят — мало людей. Мало людей — мало, а то и вообще нет, мутантов, — провела логическую цепочку Светка. — Сбавляй скорость, Жора, — барственно распорядилась она.

— Это предположение, Свет. А мутантов может быть…

— Жора, ты разх… раздолбаешь Автобус через день такой езды, про нас даже не говорю! И встанем чиниться, не имея возможности уехать. Тебе не кажется, Жорочка, что “мутанты, которые могут быть” немножечко опаснее, когда ты будешь чинить раздолбанное?

— Мне это не кажется, Света. Я это точно знаю, — хмыкнул я.

И стали мы двигаться медленнее, почти без тряски, но километрах на тридцати в час, от чего уже я нервничал. Так и пронервничал до вечера, причём пакостей или аварий никаких не случилось. Кроме самого места ночёвки: в прошлую ночь мы останавливались на поляне, даже заминировали подходы слегка. Ну и спали спокойно, даже Светка подремала.

А сейчас выходило, что буйная растительность стенами обступала шоссе, просветов толком не имея. И минировать окрестности — дело глупое. Свиноты в лесах коварно хрюкают, выгонят на минное заграждение несчастных зайцев или мирных травоядных волков. И спать нам помешают свински, и мины подорвут.

Конечно, не гарантированно, что так будет, но и совсем не исключённый вариант. Так что Светка, хоть и хихикала ехидно на тему наглого бекона, но в обсуждение включилась. И в итоге заночевали мы посреди шоссе — иных вариантов не наблюдалось.

Нервно, но уже поспокойнее: дорога была засыпана ветками, клубника перекидывала через неё лозы. В общем, мутантов мы не особо опасались, да и за ночь всячески укрепили товарищеское взаимопонимание и сотрудничество, чутко вслушиваясь в окружающее пространство не задействованными в общем процессе слуховыми органами.

А вот с утра меня встретила мерцающая надпись, стоило только проснуться:

Опасность! Нерегламентированная работа УСЧ! Носителю настоятельно рекомендуется посетить кибер-бионический медицинский центр!

— Ну ты не паникуй особо, — отмыслил БАППХу я. — Ну отключился я, когда ты про эту гадость сообщил — велико дело.

Доклад носителю: часть нейрохранилищ УСЧ повреждены, и хранящиеся на них данные уничтожены.

— Стоп, как повреждены?! — естественно, всполошился я. — Ты давай детальный доклад, что ты там у меня в мозгах нахреновертил!

Впрочем, по мере доклада ассистента, всё оказалось не так страшно. Но и ни черта не радужно: в состоянии стресса-фобии мой мозг… перехватил контроль над частью хранилищ данных БАППХ. Согласно докладу ассистента, его проектировщики в принципе не рассматривали подобную нейро-эмоциональную активность. И, если мне как мне — ничего страшного, просто появились некоторых отделы мозга, в которые я могу дополнительно запоминать, то ассистенту и нашему с ним симбиозу — не очень.

Сейчас пролюбилась в никуда часть информации. Самое поганое — БАППХ вообще не знает, какая она была. Он хоть и нейро, но вычислитель, ну и память у него, соответственно, в подобных хранилищах. И при утрате никаких “смутных воспоминаний” нет как факта.