Охота за полимерами (СИ)

Наконец, решились мы обратиться в эту самую противную гильдию. Ну, работы и вправду нет, покажу им, какой я замечательный техник… Щаззз! Мерзкие немцы-перцы были “в общем” не против. А вот в частности: три года “ученичества”, причём мои реальные навыки и знания никого не волнуют: “Орднунг”, противно ругались оккупанты.

Два года в подмастерьях, получая четверть от стоимости работы, которую поручит тебе мастер. И только после этого, сдав экзамен и представив комиссии “достойное мастера собственноручно изготовленное творение”, я смогу… просто винтить гайки в Сталедаре, получая за это нормальные деньги. Ну, не только гайки, но без этой зловредной тягомотины я не мог и гайки крутить! Взывание к разуму, совести и прочим мифическим, для этих сволочей, атрибутам, злобно обругивалось их поганым ругательством: Орднунг.

— Вот сволочи-то какие, — расстроенно констатировал я. — Надо бы… — на этом я задумался, но Светка меня прервала.

— Погоди, Жор. А давай обратимся к этому, Шульцу. Вроде как знакомый, а все немцы, которых мы о нем спрашивали…

— Ну да, “почтенный и уважаемый господин, только бы он не появился рядом, сил слушать его… мудрые речи нет”, — фыркнул я, поддержанный Светкой. — Думаешь, предложит обходной путь?

— Не исключаю такую возможность.

— Давай попробуем, — согласился я.

Завалились мы с утреца в Поверженную Свинину, отловили Шульца, накормили напоили, жопами осыпали. И поставили вопрос ребром: где бы честному технику нормально поработать щаз, а не через пять лет немецкого рабства?

— Сложный вопрос, герр Георгий, — серьёзно задумался старик. — Именно техником — никак. Орднунг требует!

— Да что это за ругательство такое злостное?! — взорвался я.

— “Порядок” по-немецки, — пожал узкими плечами Шульц.

— Всего-то… хотя тоже ругань. И что, герр Шульц, вот вообще — никак?

— Думаю, молодой человек, думаю. Вы и фройляйн Светлана мне искренне симпатичны, — красноречиво позвенел он нашими жопами в кармашке, однозначно указывая, какая наша часть вызывает у него искреннюю симпатию. — Позвольте взглянуть на ваше оружие, — вдруг озвучил он.

Ну-у-у… такая, не самая деликатная просьба. Хотя — пусть смотрит, решил я, отсоединяя магазин и передавая “КАГ”-переделку. Старик своим немецким носом его мало, что не обнюхал, затвор подёргал и всё такое. Наконец вернул:

— Добрая работа. Простая, но сделанная на совесть и не без смекалки. Ваша, герр Георгий?

— Моя, герр Шульц, — не стал скрывать я, с некоторой надеждой уставившись на пенсионера.

— Зер гут. Так вот, герр Георгий: могу предложить вам только один вариант. Ремонт в Сталедаре негильдейцу — практически недоступен. Но! — значительно поднял он палец, выдержал паузу. — Вы можете изготавливать и продавать!

— А поподробнее? — заинтересовался я.

На что Шульц выдал мне такие данные: Сталедар — мощный транспортный узел, ну и торгово-промышленный центр. Печать гильдии этих сволочных немцев — высоко ценится довольно далеко. И ставится… не только на их товары. Есть этакий НЕСТ — НЕмецкий СТандарт качества. И часто торговцы с товаром обращаются к противным немцам за этими “печатями”, что их товар, произведённый в каком-нибудь заполярье, делает на порядок надёжнее и, следовательно, дороже в глазах покупателей.

НЕСТ этот недешевый, делается на совесть, но товар, улучшение или переделка с этой печатью — вполне продаваемы на территории Сталедара и не только.

Соответственно, пусть мои переделки карабинов будут не слишком востребованы в Сталедаре и окрестностях, но как товар для идущих по реке судов — вполне. Ну и не только этим можно заниматься, имея вполне пристойную, для настоящего мастера, прибыль, чопорно подытожил Шульц.

Вообще — сложностей до чёрта. И жопы всё равно нужны, больше, чем у нас есть. Потому что нужна мастерская: место, станки. Но самое смешное, что всё это не настолько дорого, как один комплект вооружения. Да и… хотя нет, лазер и разгонник я не соберу, особенно на коленке, сам себя одёрнул я. Тут всё равно покупать надо, а там уже смотреть — может, что-то можно улучшить-оптимизировать.

В общем, распрощались мы с Шульцем если и не в приподнятом, то точно не таком похоронном настроении, как зашли в Швайн. И только мы со Светкой выходим, как нам навстречу топает уже знакомая парочка: ВРиО участкового Носик, и ПОМПА.

— Вечер добрый, Верхазов, — нейтрально произнёс Носик.

— Здрасте, Носик, — не стал я утверждать, что вечер остался таким же добрым, как был до появления этого типа.

Вот ни черта не верю, что он с нами “случайно” встретился. А раз так — то при исполнении. А раз так — то опять какая-то гадость случилась. Кто-то там со страшной силой в унитазе утопился по пьяни, а подозрения на честного комсомольца Жору, чуть что — так сразу!

Предчувствия меня не обманули, правда, к счастью, смертей не было. Но, как ОЧЕНЬ противным голосом сообщил мне Носик, несколько из общавшихся со мной мастеров… в общем, неприятности у них случались. Кто отравился до кровавого поноса, у кого пожар дома или в мастерской, у кого — нога сломанная и булыжником там по башке получил.