Охота за полимерами

— Свет, ты знаешь, вот что-то у меня желания идти туда никакого, — признал я, описав расклад.

— Знаешь, Жор, вот до этого Дворца я бы над тобой посмеялась…

— А сейчас не смеёшься, — скептически фыркнул я.

— Смеюсь, но по другому поводу, — небрежно отмахнулась рыжая. — В общем — лезть и вправду не стоит. Сотни?

— Может, и тысячи, Свет. Электроактивность тел сливается, точно не понять.

— А в замкнутом помещении и в таком количестве — порвут, — протянула Света.

— Или затопчут. Пятаками забодают, — перечислял я. — Да, их там слишком много.

— Слушай, Жор. А что мы зациклились на этих свиньях, — через минуту напряжённого молчания поинтересовалась Светка.

— А… ну вообще потому, что наглые и бесят. Да и вкусные, — дополнил честный я.

— Курятину Шниперсон тоже хорошо готовит.

— Объеденье, — признал я. — Ладно, предлагаешь не лезть во Дворец и попробовать поохотиться на кур?

— И на коров, если удастся.

— Если сами полезут — то да. Так-то одной коровы нам на один рейс с головой.

— С рогами и копытами.

— Угу.

Так что стали мы обходить все это дело по широкой дуге, ну, то есть Дворец, приближаясь к полуразрушенным двух— и трёхэтажным зданиям. Судя по рассказам Сруля, там курятина и гнездилась.

Рассказы оказались правдивыми — не успели мы осторожно приблизиться к первому зданию и на пару десятков метров, как раздалось злобное: «Кукареку!» — и из здания щеманулась толпа злых кур-мутантов. Как я и отмечал — покрупнее владимирских, пёстрые такие. И сходу, не став нас разглядывать, начали нарезать круги вокруг нас, не слишком обращая внимание на опустошение магазинов «гадов», что моего, что светкиного. Да ещё и самым хамским образом не всегда помирали — пёстрые перья, очевидно, обладали повышенной прочностью, и пули, не попавшие прямо или в башку там — просто уходили в рикошет! А еще они нападали!

— Свет, Ловчий или «КАГ»! — рявкнул я, выдвигая телескопическую рукоять СЛУшки.

Через десять минут в округе валялись пара десятков поверженных куриных тушек. Остальные с квохтаньем скрылись в здании. А мы печально подводили итоги: химза — в клочья, у меня несколько неприятных царапин, ну точнее — болезненных, так-то не страшно. У Светки — резаные… да раны, по большому счёту, временной синтоплоти. Хорошо ещё, что такие повреждения она регенерирует.

— Сходили за курятиной, — довольно мрачно откомментировала Светка, разглядывая повреждения. — Ладно, в Сталедар? И как потащим добычу?

— Ну потащим-то просто, — озвучил я, начав продевать нейлонобелковый канат сквозь глазницы забитых кур. — По земле поволочатся, ничего с ними не будет, раз уж их «гад»-то не всегда берёт, — пояснил я.

— Логично, — признала Светка. — Так в город?

— Погоди, электроактивность, — негромко произнёс я, указывая глазами на землю, на что Светка кивнула.

Коровы, судя по контурам, двигали под землёй, неподалёку от нас, от самого Дворца. Чёрт знает, как свиньи наладили с ними коммуникацию. Если и наладили — то несомненно, свински. Или так же выдрессировали, ну вот правда, чёрт знает! Или ёж!

Но орать не хотелось, а говядина, по примеру кур, хоть и гораздо медленнее, что понятно, начала в три туши нарезать вокруг нас круги. Под землёй, естественно.

И тут была возможность капитально расширить нашу добычу говядиной. Я не жадный, а домовитый! И жопы нужны. И охреневшей скотине урок преподать не помешает! Ну ладно свиньи, им свинтусами самой природой положено быть. Но злостные диверсионные бурёнки — ну совсем бардак же!

В общем, я неторопливо собирал битую курятину, нанизывая её на трос. Светка приготовилась, покачав «ловчим», на что я, подумав, кивнул. И были мы напряжены и готовы.

И не зря — через пару минут коровы ускорились, закрутили карусель совсем вокруг нас. Земля задрожала и провалилась — только мы уже выскочили за пределы провала. Грязная бурёнка высунула морду на край ямищи, недоумённо замычала, ну и получила в морду плевок из «Ловчего», приклеивший её к земле.

— Зря ты связалась со свинской компанией, корова дурная, — припечатал говядину я, перебивая ей хребет.

Прочие коровы ушуршали под землю, а мы со Светкой с натугой, с помощью нейлонобелкового троса и неопределённой матери, вытащили здоровенную коровью тушу на солнечный свет.

— Тонны полторы, — оценила Светка.

— Вроде того, — согласился я. — Потянем?

— Давай попробуем.

И попробовали: Светка впряглась в петлю из троса, я подхватил говяжий филей. И тянули, хоть не быстро и проваливаясь в землю по щиколотку. Хотя тяжеловато, уф, но подъемно.

— От Дворца отойдём — передохнём, — пропыхтел я. — Тяжеловато.

— Ну, мне проще, — ответила Светка, — Но передохнём, хорошо.

Идём мы, значит, сгорбленные грузом говядины. И проходим мимо холма — ну вот не обойти никак. И свиноты вдали, причём за холмом, суетятся, паразиты такие.

— Приготовься, наверное, опять поедут, — предупредил я Светку.

И вот, раздаётся воинственный визг, на нас летят колёса, мы по ним начинаем стрелять… и оказываемся угвазданы толстым слоем навоза! И из-за холма слышится оскорбительное, ржущее взахлёб хрюканье!