Охота за Волшебством

— Ты же вовсе так не считаешь, верно?

— Ага, — признался Доктор. — Нисколечко. Это было бы слишком просто, — он повернулся лицом к обновленной комнате и взревел: — Слишком просто! Ну же, покажись!

— Это разумно? — поинтересовался Рори.

Повелитель времени умолк и покачал головой.

— Нет, вероятно, нет. Разве я похож на разумного человека?

— Вообще-то…

— Серьезно? — его голос звучал почти оскорблено. — Никто не хочет, чтобы его называли разумным, Рори. По крайне мере, пока ему не стукнет 90.

— Тебе раз в десять больше.

— Не порть мою шутку. Э-эй! Выходи, не заставляй нас ждать…

Доктор остановился на полуслове, увидев, как открылась дверь, и в комнату вошла женщина.

— Привет, — улыбнулся он. — Я Доктор.

— Я знаю, — ответила незнакомка.

Рори понял, что она была одной из тех, чьи изображения висели на стене, и толкнул Доктора, чтобы обратить его внимание на портрет в шикарной раме.

— Почетное место над камином, — Доктор уставился на картину и, прищурясь, прочитал подпись под ней. — Это лучше, чем фотографии, которые они повесили в старой прихожей.

Парень наблюдал, как Повелитель времени взглянул на новоприбывшую в дверном проеме, чье красное платье вот-вот грозилось упасть и открывало больше, чем следует. Рори даже покраснел от смущения и понадеялся, что Доктор этого не заметит, но тот был слишком занят, подавая женщине руку.

— Миссис Портер, я полагаю, — отвесил легкий поклон Повелитель времени. — Это честь познакомиться с вами. Мы… много о вас слышали. Позвольте представить Рори Уильямса, моего друга.

Миссис Портер бросила на парня беглый взгляд, тут же вновь сосредоточив внимание на Докторе, и повлекла его к двери.

Тот начал бешено жестикулировать за спиной женщины, указывая наверх и делая круговые движения руками.

Через секунду Рори понял, что он призывает его обратить внимание на картины. Или же оббежать вокруг дома, но это маловероятно.

Затем таинственная миссис Портер и Доктор ушли.

Парень вгляделся в картину и окончательно убедился, что на ней изображена именно хозяйка дома, любопытно, её имя до сих пор неизвестно.

«Как много людей, — подумал он, — изображены на портретах и навеки остаются в истории лишь как миссис Портер».

Рори путешествовал с Доктором не так долго, как Эми, но кое-что за это время он усвоил. И узнал бы ключ к разгадке, если бы тот находился у него перед глазами. Значение этого прямо сейчас он пояснить не мог, но нечто в глубине души подсказывало ему, что это важно. Хотя внезапное предчувствие может оказаться всего лишь манипуляцией сознания, но такая версия казалась маловероятной. Особенно для 1936 года. А ива указывала на то, что сейчас все еще 1936.

Кстати, этот факт являлся вторым ключом. Почему? Все остальное в саду изменилось. Это был все тот же сад, ладно, обработанный по-другому, но его размер остался прежним. Прямо, как и это комната. Та же комната, другое убранство.

Чье-то идеализированное представление о Мэнсе в дни его славы.

Парень просмотрел остальные картины, но имена изображенных на них людей ни о чем ему не говорили. За исключением одного маленького рисунка, который он сначала даже не заметил, составлявшего часть триптиха и наполовину закрытого другими изображениями, но, стоило Рори присмотреться, как на него взглянуло знакомое лицо.

Эми Понд. Три Эми Понд. Та, что посередине выглядела как сегодня утром, только очень угрюмой, словно художник запечатлел её не в лучший день. Эми слева была точь-в-точь, как в день их первой встречи: восьмилетняя девочка с длинными рыжими волосами и веснушками, сжимающая в руках необычной формы плюшевого мишку, которого она тогда очень любила. Справа изображалась еще одна современная Эми, но в белом… о, Боже… в свадебном платье. Очень красивом.

Парень никогда не видел платье, которое она выбрала для их грандиозного дня. Раньше это имело значение. Прежде чем Доктор вновь вторгся в её жизнь. И в жизнь Рори. Перевернул их мир.

Мистер и миссис Уильямс. Понд-Уильямс? Уильямс-Понд? О, дискуссия на эту тему продолжалась много часов. Ну, вообще-то, не часов, а скорее минут. Да и не совсем минут.

Лучше вовремя остановиться.

Так почему же портреты Эми спрятаны в темном углу комнаты в Мэнсе, не являвшемся тем Мэнсом, которым был пять минут назад?

Парень взглянул на высокое дерево сквозь французские двери. Единственное, что осталось от Мэнса, который он знал. Почему? Он попытался представить иву сегодня утром, Оливер Маркс сидел в своей коляске под ней, опасаясь… возвращения таинственных «их». Посттравматическое стрессовое расстройство причинило ему столько страданий. Но это не входило в компетенцию Рори. Он знал, как это лечится только из телевизора.

Почему дерево все то же? Голос из глубин души вновь подсказывал парню, что это имело большое значение. Как и изображения Эми. Подсказки, которые Доктор обычно замечает и в мгновение обо всем догадывается.

Но только не в этот раз. Он даже дерево не заметил, пока Рори не указал на него.

Это странно.