Охота за золотом Путина

Довольные друг другом, шефом-поваром отеля и сервисом, они оставили официантке – стройной, как эбеновая статуэтка, негритянке, щедрые чаевые. Сандер проводил Бриггса до машины и поднялся к себе в номер. Вскоре из отеля The Setai вышла и их официантка.

Семейный клан нелегалов

Наутро Аша направилась в свой кампус сдавать зачет по Модельному уголовному кодексу США. Профессор Поль Смит был в университете Everest хорошо известен своей требовательностью на экзаменах и зачетах, но к Аше испытывал слабость уже потому, что когда-то и сам работал в Африке, и даже говорил на йоруба. Зачет Аша сдала безупречно и затем несколько минут поболтала с профессором о новостях кампуса, легко переходя с английского на родной язык. Прощаясь, она пожала руку профессору и незаметно передала ему флешку, на которой была записана вся беседа Бриггса с Сандером Липски.

В СВР в Управлении «С» (нелегальная разведка) только его непосредственный куратор знал, что Поль Смит – это член семейного клана нелегалов ПГУ полковник Павел Петрович Кузнецов, шеф разведгруппы СВР во Флориде. В Ясенево даже начальнику американского отдела он был известен только по позывному «Мормон». Аша никак не могла подумать, что всегда безупречно одетый и ухоженный профессор Смит с его манерами потомственного аристократа – русский.

Профессор хорошо знал русский язык, потому что мать у него была русская, что в Америке не редкость, но, как и многие другие жители Майами, всячески избегал любых контактов с шумной и скандальной русской колонией в этом городе, где среди бела дня можно повстречать таких всемирно известных звезд, как Дженнифер Лопес, Хулио Иглесиас и Рики Мартин. В последние годы там купили себе квартиры звезды российской попсы – Алла Пугачева, Наташа Королева, Валерий Леонтьев… Поблизости прописались Игорь Крутой, Игорь Николаев. В элитном районе Майами – Кокосовой роще обосновались российские миллионеры от спорта вроде Курниковой и средней руки «олигархи», такие, как Филипп Богданов. До звезд мировой величины им, конечно, семь верст лаптем щи хлебать, но, тем не менее, пропиской в Майами могут похвастаться…

Встречался Пол Смит с Ашей только в кампусе. Аша обычно передавала ему свою флешку с записями, а он ей свою – для передачи оперативной информации в Москву. Флешки эти были так устроены, что прочитать сообщение с них могли только Аша и Пол – кодом служили отпечатки их пальцев. Если их флешку брал в руки кто-то другой, сообщение немедленно уничтожалось. Засечь передачи Аши было практически невозможно – кодированное сообщение автоматически считывалось с передатчика в ее ай-фоне в тот момент, когда над Майами появлялся российский спутник-шпион. Точно также работал и передатчик самого Пола. До поры вся эта система работала как часы.

В роду Кузнецовых Пол Смит был уже вторым нелегалом. Его отец Петер Смит родился в 1900 году в Риге в семье обрусевших голландских корабелов, которых вывез из Антверпена Петр Первый после своей практики на верфях Ост-Индской компании. Жизнь раскидала Смитов по всему миру. Дальние родственники Кузнецова осели в Южной Африке, где основали крепость Капштад, ставшую впоследствии главным портовым городом ЮАР – Кейптауном. А другие потомки этого рода построили в Америке на Манхеттене первые дома в деревне Нью-Амстердам, теперь более известной как Нью-Йорк.

Видимо была у этого рода какая-то карма, которая связала воедино с судьбой семьи советского разведчика-нелегала такие разные и далекие друг от друга точки на земном шаре – Голландию, Южную Африку, США и Россию. Петер Смит стал Кузнецовым в декабре 1920 года, когда он вместе с другими латышскими стрелками поступил на службу к Дзержинскому в Иностранный отдел ВЧК. Возглавивший его Давыдов (Давтян) Яков Христофорович сказал, что за границей он так и должен остаться Смитом, а в России для конспирации ему придумали новую фамилию. «Что на русском означает голландское слово Смит?», – спросил Давыдов. «Кузнец», – ответил Петер. «А отца как звали?» – «Якобс». – «Вот и будешь теперь Петром Яковлевичем Кузнецовым».

Его боевое крещение состоялось позже. В 1918 году в Трансваале начались массовые выступления шахтеров и рабочих алмазных приисков. Они продолжались почти четыре года. Бастовали вместе и белые, и черные. В Коминтерне не вполне понимали, что там происходит, но объявили, что «южноафриканские рабочие – это один из передовых отрядов грядущей мировой революции». Кремлевские мечтатели грозили: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». И поэтому туда, где уже пахло жареным, Иностранный отдел отправлял своих нелегалов, которые действовали и как шпионы ОГПУ, и как тайные эмиссары Коминтерна.