Охотничий инстинкт (сборник)

Филимонов скептически посмотрел на своего сотрудника. Действительно, Игорь при нем был давно, и шеф знал, что после одной серьезной переделки он вылечился буквально за несколько дней. Хотя травмы тогда были, может быть, и посерьезнее, чем сейчас.

— Ну ладно. — Филимонов затушил бычок в пепельнице. — Я тебя поставлю начальником смены в ресторан «Чайка», к Котовой. Думаю, ты вполне справишься… Подлечишь руку, примешь нормальный вид, потом вернешься…

— Вы, надеюсь, не очень это… Ну…

— Чего ты мнешь слова, как женские сиськи? — раздраженно воскликнул Филимонов. — Неужели сложно научиться называть вещи своими именами?

— Вы… не разочаровались во мне, Геннадий Андреевич?

— А ну тебя в баню! — отмахнулся Филимонов.

— Просто их было трое. Потом я, ей-богу, не ожидал…

— Думаешь, я ожидал, — проворчал в ответ Филимонов.

— А вообще, как думаете, кто это?

— Я пока над этим не думал, — отрезал в ответ шеф. — К тому же в это я попрошу тебя не лезть. Вообще не лезь туда, куда не положено. Ясно?

Игорь вместо ответа кивнул и нахмурился. В комнату вошла Мария Владимировна и поставила перед мужчинами две чашки черного кофе и вазу с печеньем.

В этот момент зазвонил телефон. Филимонов снял трубку и услышал знакомый звонкий голос президента банковской ассоциации «Двадцать первый век» Николая Ястребова.

— Алле, Геннадий Андреич, привет!

— Что так, с утра пораньше? — недовольно пробурчал Филимонов.

— Дело в том, что я уезжаю сегодня с ночевкой на базу отдыха развлекать гостей из Словакии. Хотел уточнить, во сколько завтра собрание ассоциации…

Филимонов слегка задумался.

— На час дня вроде бы назначали, — наконец произнес он.

— О\'кей, — почти с пионерским задором отреагировал Ястребов. — Насчет кредита поговорим, а то Березов уже забодал меня.

— У тебя — все кредиты, а у меня — сплошные радикулиты, — съязвил Филимонов. — Слушай, Коля, на тебя никогда утром не нападали, когда ты выходил из подъезда?

— Нет! — бодро ответил Ястребов. — Я один раз прямо-таки почувствовал, что на меня нашлют киллера, и не ночевал у своей любовницы. А вместо меня киллер грохнул ее мужа — представляешь, какой пассаж! — И громко заржал в трубку. Отсмеявшись, он серьезно спросил: — А что случилось-то?

Филимонов уже был готов рассказать об утреннем происшествии, как вдруг передумал и сказал Ястребову, что сейчас ему позвонил старый клиент и сообщил о том, что на него напали. Ястребов не проявил к информации никакого интереса и, распрощавшись с Филимоновым, отключил связь.

«Черт возьми, — выругался Филимонов. — Везет мальчишке! Едет на базу развлекать гостей… Да наверняка все переговоры будет проводить Березов, а он будет только демонстрировать свою голливудскую улыбку и отбирать для гостей девок. По этому делу он большой мастер…»

Ястребову было всего двадцать шесть лет, и банк он возглавлял чисто номинально, а действительным владельцем его являлся некто Роман Березов, по кличке Боцман. Этот человек был, что называется, из тех, кто связан с мафией. То есть его капиталы были не совсем чисты, и несколько раз в моменты разгула дикого капитализма его вызывали для бесед в правоохранительные органы. Однако Березов сумел сохранить себя и как личность, и как предпринимателя, и к концу девяностых годов выглядел вполне солидно, и никакого криминального налета в нем не ощущалось. Осталась только кличка Боцман, данная ему непонятно кем в незапамятные времена. Формально Березов возглавлял другую структуру, менее значимую по официальным меркам — оптово-продуктовую контору «Маугли лимитед».

Он, Ястребов и Филимонов составляли лишь половину лиц, входящих в так называемую «большую шестерку». Вторую половину составляли двое братьев Шестаковых — Алексей и Борис, державшие под собой две фирмы, торговавшие оргтехникой и аудиовидеотехникой. И наконец, украшением этой компании была владелица акционерного общества «Ресторан «Чайка» Лариса Котова.

Весь этот, так сказать, конгломерат бизнесменов играл значительную роль на городской бизнес-карте Тарасова. То, что предприниматели объединились в ассоциацию, было вполне естественно. Ассоциация была призвана лоббировать интересы бизнесменов в органах власти, то есть проводить в депутаты своих людей. Кроме того, обсуждались и различного рода проекты, под которые банк Ястребова — Березова иногда ссужал деньги. Словом, инициатива не только поощрялась, но временами еще и оплачивалась.

Вот и завтра должно было состояться очередное совещание «шестерки», посвященное вопросу о кредите, который структура Филимонова брала взаймы у «Двадцать первого века» для осуществления прорыва на другом рыночном направлении, ранее Филимонову не свойственном.

Тарасовская кондитерская фабрика, давно уже дышавшая на ладан, была не один год предметом особого интереса Гээфа. И только сейчас, уговорив Березова и проведя соответствующую работу в структурах власти, он был готов купить ее на корню и попробовать перестроить производство. Под это дело «Двадцать первый век» дал Филимонову кредит в сто тысяч долларов.