Охотничий инстинкт (сборник)

Геннадий Андреевич со злостью кинул трубку обратно на стол.

— Что там происходит? — тревожно спросила Лариса.

— Охранник в поезде не отвечает на запросы людей из Сочи. Уже три часа как… Надо ждать.

— Ладно, подождем…

За столом воцарилось молчание. Люди словно не знали, что дальше делать. Лариса почувствовала, что настало время ей проявить инициативу. Этим качеством она отличалась в различного рода критических ситуациях. Она взяла сотовый телефон со стола и набрала номер железнодорожной справочной. Через минуту она уже знала, когда прибывает поезд Тарасов — Адлер.

Лариса посмотрела на часы.

— Нам осталось ждать всего полтора часа, — заключила она.

Эти полтора часа прошли в каких-то рваных, ни к чему не обязывающих разговорах. Все чувствовали себя напряженно. Кроме, пожалуй, Ястребова — тот, помолчав минут десять, начал вдруг рассказывать совершенно неуместные анекдоты. И лишь суровый взгляд, которым наградил его Березов, заставил президента «Двадцать первого века» умолкнуть.

Наконец настало время связаться с Сочи. Лариса уже взялась за трубку телефона, как раздался звонок, буквально в ее руке. Она тут же нажала кнопку и услышала в трубке взволнованный голос:

— Алло, кто это?

— Говорите, — требовательно приказала Лариса.

— Это… Дело в том, что их там нет. — Человек был явно растерян.

— Где нет?

— В поезде нет.

— Они что, не прибыли в Сочи?

— Нет…

— А охранник, охранник? Спроси про охранника, — подал голос с председательского места Филимонов.

— Игоря мы в поезде тоже не обнаружили, — опережая его мысли, сказал человек, звонивший из Сочи. — Что нам делать? Нам бы Геннадия Андреевича услышать…

Лариса передала трубку Филимонову, и тот, выслушав несколько фраз с того конца провода, неожиданно гаркнул:

— Чего делать? Чего-чего? Снимать штаны и бегать! Тьфу, е-мое! Да вы что, не понимаете, что ли? Весь персонал этого поезда, от поварих до начальника поезда, перетрясти и выяснить!

— Как они это сделают, поезд-то ведь должен идти дальше! — высказал мысль, показавшуюся ему умной, Алексей Шестаков.

— Да пусть хоть рельсы разберут! Мне все по фигу, какие бабки ушли! — раздраженно отреагировал Березов.

Филимонов тем временем, закончив разговор со своими людьми в Сочи, неожиданно, не отключив связи, запулил трубку сотового телефона в угол комнаты. Ударившись о стену, пластмассовый корпус аппарата разлетелся на две половины, обнажив свои электронные внутренности.

Тяжело подышав где-то с полминуты и слегка помассировав грудь в области сердца, Геннадий Андреевич воскликнул:

— Ведь вот что интересно! Из какого дерьма я ее подобрал! И вот какой результат…

— Поганка неблагодарная, — прокомментировал ситуацию Борис Шестаков.

Филимонов закурил, встал и отошел к окну. Углубившись в созерцание пейзажа за окном, он стал хмуро излагать собравшимся свою невеселую историю:

— Ведь в первом браке у нее было черт знает что! Этот идиот, ее муж, совсем был никакой. Ни денег, ни хрена ничего… А я ее взял, зная, что она смоковница! Я ведь так хотел сына! Но я, можно сказать, пожертвовал своими намерениями ради нее, ради того, чтобы вот так быть обманутым, да и с кем! С Вовой Путовым, которого я, можно сказать, вырастил на свою голову!

Филимонов подошел к шкафу и вынул оттуда бутылочку коньяку. Налив себе рюмочку, он одним махом опрокинул ее и продолжил излагать обвинения в адрес жены и заместителя.

Но Лариса уже не слушала его. Она была поглощена своими мыслями. Лучше бы он не упоминал этого имени! Ведь рана была так болезненна. Только позавчера они сидели в Зеленом кабинете ресторана «Чайка» и говорили друг другу нежные слова. И надо же, какой стервец! Как он мог променять ее на эту старуху — она же на целых четыре года старше ее! Неужели из-за денег? Ну совсем уж пошло. Тоже мне аристократ-Рюрикович!

Лариса вся зарделась и чуть прикрыла лицо рукой. Это состояние сразу же заметил сидевший рядом Ястребов. Он удивленно взглянул на нее. Что касается Филимонова, то он, единственный среди собравшихся, кто знал о характере отношений Путова и Котовой, был всецело занят рассказом о том, из какой грязи он подобрал свою неверную жену, и не обращал на Ларису никакого внимания.

Когда Филимонов наконец излил всю горечь и злость, в комнате воцарилась тишина. Ничего конструктивного собравшиеся предложить не могли.

В конце концов Березов разрядил ситуацию:

— Надо расходиться. Все равно ничего придумать мы не сможем. Ген, у меня к тебе есть разговор тет-а-тет, но для того, чтобы он состоялся, я должен все обдумать. Через три часа я буду к нему готов.

И встал из-за стола. Его поддержали братья Шестаковы, которые совсем растерялись и сочли за благо, что собрание наконец подошло к своему логическому концу.

Ястребов пожал руку Ларисе и тоже поднялся. Лариса чувствовала, что ей сложно встать. Вдруг у нее подкосятся ноги? Нет, так нельзя, необходимо немедленно собраться.

Она вся напряглась, внутренне собралась и резко встала. Не удостоив вниманием оставшихся в комнате, она направилась к двери и вскоре уже выходила на улицу.

* * *