Охотник

Бандит направил ствол на «светящегося», но не успел нажать на спуск — колдун сделал несколько странных движений руками, из его ладоней вырвался сноп змеящихся, синих молний, впившихся в тело мертвой хваткой. Рука Черена непроизвольно дернулась, мышцы сократились, палец нажал на спуск… и «светящийся» упал, сбитый пулей.

Только Черен этого уже не видел и не слышал. Его мозг был мертв, и только тело все еще подергивалось, мышцы, возбужденные мощным зарядом энергии судорожно сокращались, отказываясь умирать. Но скоро и они затихли. В помещении гостевого дома воцарилась мертвая тишина.

* * *

«Плоть — суть материя. Весь мир состоит из материи. Горы, земля, люди. Материя состоит из маленьких, очень маленьких частиц, именуемых „кусы“. Кусы притягиваются друг к другу, обладая волей, хотя она и не осознанна.

Осознанной волей обладают только люди — так они считают. На самом деле и они подчиняются воле богов, но как и всегда — думают, что все, ими делаемое, суть их воля, а не божественное провидение. Люди те же частицы, по божьему приказу обретшие душу, но это уже другой вопрос, он будет рассмотрен в другом трактате. Этот трактат касается лишь сути материи, и возможности воздействия на оную с помощью магических средств в свете лекарского искусства.

Обычный лекарь пользуется ножом, для того, чтобы отрезать лишнее, чтобы рассечь плоть.

Маг-лекарь для той же цели использует магию, и только магию. Она ему служит и хирургическим ножом, и нитками.

Простой лекарь рассекает плоть, разрушая связь между кусами, нажимая на острый клинок.

Маг-лекарь разрушает связь между кусами Силой, и ткань распадается, раздвигается так, будто ее коснулись самым острым ножом в мире! И не будет внесено грязи, не будет боли, не будет последствий жестокого рассечения плоти!

Так что лучше? Хирургический нож, или хирургическая магия? Ответ очевиден — магия!

Когда, в каких случаях маг использует магическую хирургию? Тогда, когда нужно отсечь отмершие ткани, отравляющие организм пациента.

И кроме того — отращивая утраченную конечность. Всем известно — гораздо эффективнее работать со свежей культей, освобожденной от раздробленной плоти, или от той же самой отмершей ткани. И тогда процесс выращивания пойдет гораздо быстрее — замечено в результате тысячелетних наблюдений.

Каждый лекарь в идеале должен уметь разрушать связь между кусами, но увы, это подвластно только сильным, опытным магам, тем, кто находится на вершине магического лекарского искусства. Таких не так много, и все они известны, и составляют они цвет нашего лекарства, и на них должны равняться молодые, начинающие лекари.

Ваш учитель тоже не сразу стал могучим лекарем, известным во всех частях света — только в зрелом возрасте, после долгого пути на поприще лекарства, ему впервые удалось совершить операцию магической хирургии. Количество перешло в качество, и я надеюсь, ты, читающий этот трактат, когда-нибудь достигнешь моего уровня и прославишь свое искусство на весь мир. Хотя это и очень, очень трудно. Но нельзя опускать руки — пробуйте, стремитесь, и обрящете.»

«Трактат „О некоторых вопросах хирургической магии“

Индар Гарун, Имперская академия Кайлара, 45795 год от Создания Мира.

Заметка на полях, росчерк, с брызгами чернил: „Опять протаскивает свою идиотскую теорию кусов! Заморачивает головы ученикам! Старый идиот! В прежние времена его сожгли бы на священном огне!“»

* * *

— Чего это такое? Гля, пацаны! — один из крепких парней, что сидели у стены, наблюдая за происходящим, привстал, глаза его вытаращились, он вытянул руку и показал на пленника, оглядываясь на остальных парней. Они тоже привстали, один из них, здоровенный рыжий парень с тупой бычьей мордой высунул язык, чтобы нагляднее изобразить свое изумление, потом радостно захохотал, приговаривая:

— Цирк! Гля, цирк! Фокусник! Он светится!

Босс же ничего не сказал. Он удивленно поднял брови, хмыкнул, раскрыл рот, но… не успел.

Сергар встал с места, веревки, которые стягивали его руки, упали на пол, ветхие, будто гнили в теплом влажном месте много, много лет.

Невидимый «нож» работал не хуже, чем стальной нож из лучшей кузницы.

Роман вскинул пистолет, когда из рук «экстрасенса» вырвались ветвистые голубые молнии, охватившие стрелка искристыми руками-щупальцами. Брюнета затрясло, будто он схватился за контакты трансформаторной будки, бандит согнулся, падая на пол, пистолет выстрелил… и стена окрасилась красным. У босса, сидевшего с удивленно поднятыми бровями снесло верхушку черепа — начисто, смахнуло, как боевым топором.

Роман любил крупнокалиберные пистолеты. В это горячее время купить такой не такая уж большая проблема…

Трое охранников вскочили, один успел выпустить очередь из автомата (наугад, но едва не попал!), прежде чем умереть, но тут же умер, прожженный шаром размером с виноградину — прямо в лоб.

С двумя другими Сергар расправился быстро, голыми руками — ошеломленные, испуганные, они не смогли оказать никакого сопротивления, впав в шоковое состояние от увиденного, беспомощные, будто дети. Два удара — два трупа.