Охотник

— Я так и знала. Другой мир. У вас сколько лун?

— Две. Красная и черная.

— Солнце какого цвета?

— Ну… такое же, как и здесь. А что, бывает другого цвета?

— Всякое бывает, — уклончиво пояснила женщина, которую теперь у Сергара язык не поворачивался назвать бабулькой. — Магия сохранилась? Магичить можешь?

— Нет. — Сергар сокрушенно опустил голову. — Сколько ни пытался коснуться Силы, бесполезно. Вроде вот-вот коснусь, рядом она, только руку протянуть, а не могу. Будто руки отрубили!

— Знакомое ощущение, да, — довольно кивнула баба Надя. — Пока я смогла снова магичить… прошло лет десять после перемещения. И то случайно получилось. Знаешь как?

— Как?

— Током меня ударило. Сильно. Я тогда отлетела метров на пять, сознание потеряла. А когда очнулась — чувствую, могу магичить! Я аж визжала от восторга! Только недолго радовалась — против моей прежней силы — раз в десять меньше. Но и этого хватило, чтобы я чувствовала себя уже не такой уродкой, как раньше. Да, да — уродкой! Ты же знаешь, что такое лишиться магии! Как будто руки отрубили…

— Почему ты мне открылась? — настороженно спросил Сергар. — Зачем тебе это? И как ты сумела увидеть мою сущность?

— Как увидела? Ну я же все-таки колдунья. Вижу, и все тут. Как вижу? Как две фигуры, которые никак не могут слиться вместе. Ты не принимаешь Олега в свою душу, боишься его принять, ты не хочешь, чтобы он с тобой слился. Потому не можешь излечиться. Пока не будет единения души и тела, пока ты не станешь единым целым со своим материальным «я», излечения не будет.

— Не понимаю, — протянул растерянный Сергар. — Я живу в этом теле, оно мое. Как это я не слился? Слился! Ну да ладно — черт с ним, потом. Скажи, а что, ты такая тут одна?

— Не одна, — усмехнулась «баба Надя». — Есть еще. Но нас очень, очень мало. Тех, кто с магическими способностями. Без них — гораздо больше. Но они никогда не скажут, что прибыли из другого мира. Да и те, кто владеет магией, не скажут. Зачем? Чтобы посадили в дурку? В Средние века так вообще нас сжигали на костре… Или чтобы тебя захватили злые люди и заставили исполнять их волю? Нет уж… все те, кто переселился в чужие тела, стараются скрывать свою суть. Как я, например. Для всех — баба Надя, старушка, которая пробавляется мелким лекарским делом, траволечением. На самом деле…

— А семья? — перебил Сергар. — Дети, внуки? Они знают? А муж твой где?

— Муж? Помер муж, — спокойно сказала «бабулька». — Давно помер. Дети есть, да. И внуки. Скоро я умру, меня закопают. Потом выберусь из могилы — помогут те, кому помогала я — и пойду куда глаза глядят. Совершу обряд обновления, стану снова молодой, здоровой, красивой, снова полюблю какого-нибудь парня, и цикл начнется сначала.

— И сколько у тебя уже было таких циклов?! — с легким страхом спросил Сергар, глядя в синие глаза существа, выглядевшего как тихая, ветхая старушонка.

— Ишь, чего захотел знать! — усмехнулась «баба Надя». — Неприлично спрашивать у женщины, сколько ей лет! Не скажу. Много. Очень много. Так много, что мне кажется — пора бы уже и не выбираться из могилы. Хватит.

— А что, и такое бывало? Умирали. Не хотели жить?

— Бывало. Почему и нет? — равнодушно кивнула женщина. — Поживешь с мое — узнаешь.

— А я поживу? — с замиранием сердца спросил Сергар, надеясь на тот ответ, который хотел услышать.

— Поживешь, — пожала плечами «баба Надя». — Если обряд обновления будешь совершать. И если твои магические способности вернутся, потому что без магии обряд не работает. А вот если не совершишь обряд, умрешь так же, как и простые, земные люди. Ну… может, подольше поживешь — лет до ста. Или еще дольше. Но все равно умрешь. Я не знаю, почему так происходит. Почему так, а не иначе. Все в руке Создателя, как ты его ни называй — Иегова, Аллах или Создатель всего сущего. Не знаю, кто открыл обряд обновления. Но только все происходит именно так, как я говорю. Нас тут, на Земле, не так уж и мало, я тебе потом расскажу, как все устроено в нашем кругу, в кругу колдунов. Если, конечно, к тебе вернется твоя магия.

— И все-таки зачем ты все это мне рассказала? — снова переспросил Сергар, не глядя на старуху.

— Почему бы и нет? Мне-то тоже кто-то когда-то рассказал. За все время, что я лечу людей, через меня прошло только трое наших. Как могла, я их поддержала. Вот и ты — как я могу тебе не помочь? Колдуны должны поддерживать друг друга. Это закон! Весь мир против нас.

«Баба Надя» помолчала, потеребила ложечку, лежавшую на блюдце, и продолжила:

— Так-то, парень. Да, вот что — тебя не нужно предупреждать, чтобы ты лишнего не болтал языком? Впрочем, тебе все равно никто не поверит. Ведь я всего лишь баба Надя, деревенская лекарка. Провидица и травница. И больше никто.

Глава 4

— Пей! Пей до дна!

— Не поместится!

— Пей, я сказала! Вот так! Теперь ложись на живот и терпи. Будет немножко больно, но тебе не привыкать — ты же вояка! С печки бряка…

— Ай! Черти бы всех задрали! Ай-ай! Ты чего там, железом жжешь, что ли?! Пыточная какая-то, а не лекарская!