Охотник

— Я не понимаю… но чем могу. Почему и нет… Что случилось?

— Дочка у меня, — с трудом вытолкнула из себя медсестра. — Она голову застудила. Менингит. Ослепла. И… умственно отсталая. Как Лидия Михайловна — была. Не уследили — думали, что простуда… к бабке отправили, а там… А она что соображает? Чаем с малиной отпаивала… дура! Век не прощу мамашу! Пока догадались «Скорую» вызвать — уже поздно. Девочке шестнадцать лет… а она как овощ. Один случай на тысячи. Как в лотерею выиграть.

Женщина вдруг закрыла лицо ладонями, ее плечи задергались, сдавленные рыдания ушли вглубь, выйдя наружу чем-то вроде кашля. Справилась с собой, утерла глаза шапочкой, которую стащила с головы, помолчала, добавила:

— Хотели к бабке Наде ее отправить, но та, сказали, не принимает. Даже знакомых. Старая, мол, стала. Помереть боится. Но я все равно бы поехала, в ноги пала, умоляла бы! Только вот поздно уже. Нет бабки Нади. Понимаешь? И тут вдруг узнаю — ты вон что сотворил! Потому и спрашиваю — поможешь? У меня есть деньги! Я тебе сто тысяч дам! Двести! Все отдам, что у меня есть, только спаси дочку! У меня, кроме нее, никого нет!

— Вы замужем? — вдруг спросил Олег и тут же поморщился. — Не подумайте чего…

— Все, что хочешь! — тут же отрезала женщина. — Если хочешь, я буду тебя ублажать — все сделаю! Спать с тобой буду! С кем скажешь буду спать! Только помоги!

— Да не требую я со мной спать! — покраснел Олег-Сергар. — С чего вы взяли?! И денег мне не надо! Я для разговора спросил! Просто хотел узнать…

— Не замужем, — устало кивнула женщина. — Дочка у меня единственный свет в окне. Все отдам за нее! Все! Убью! Отдамся! Душу дьяволу продам, только спаси!

— Не надо никому ничего продавать, — устало вздохнул Олег и сел на кровати, опершись на спинку. — Вы понимаете, что может и не получиться? Я не хочу вас обнадеживать, мозговая горячка — это серьезно. Это редко кто лечит. Можно облегчить страдания, но вылечить совсем… мама говорила, что редко кто умеет лечить такую болезнь. Нарушаются связи в мозгу, нервы — так их называют. А они растут очень медленно и трудно. Нужно много силы, чтобы суметь их срастить. И очень опасно. Мозг такая штука, что лазить туда… хм…

— Ну ты же залез в мозг к Лидии Михайловне! Ведь получилось?! И тут получится!

— А если она умрет? Если я что-то нарушу? Тогда как?

— Тогда… — Женщина прикрыла глаза, снова их открыла и в упор посмотрела на собеседника. — Тогда пусть лучше умрет. Чем так жить… Так что, поможешь?

— Я не знаю, — покачал головой Олег, глянув в окно на освещенные солнцем пятиэтажки. — Нет-нет, я попробую, чего уж там… только не знаю, смогу ли. Со старушкой вышло случайно, и то я едва не свалился на месте от усталости, а тут… не знаю.

— Получится! — настойчиво, горячо стала убеждать женщина. — Обязательно! Иначе это несправедливо! Есть много людей, которые гораздо хуже меня! За что мне такое наказание? За что?

— Не знаю, — серьезно, подумав, ответил маг. — У каждого свое наказание. За что-то. Боги несправедливы и своенравны…

— Ты сектант? — вдруг остро взглянула медсестра. — Почему «боги», а не «бог»? Впрочем, какая разница?! Делай что хочешь, но верни мне дочь! Я не знаю, что тебе предложить, не знаю, как убедить, чтобы ты сделал все возможное! Хочешь… ее возьми! Вылечишь — и возьми! Любовницей! Женой! Только вылечи!

— Хватит! — вдруг рассердился Олег. — Всему есть предел! Договорилась! Совсем охренела! Молчи! Я и так сделаю все, что только можно, и не надо мне от тебя ничего! Тьфу! Аж противно стало! Так и хочется тебя выгнать к чертовой матери, чтобы больше не видеть!

— Прости! Прости! Я уже сама не знаю, что говорю! Помоги! Милый, дорогой, век буду за тебя богу молиться! Или богам! Кому скажешь, тому и буду молиться!

Женщина вдруг бухнулась на колени, ухватила Олега за ноги и стала целовать их, поливая слезами. Олег от неожиданности оцепенел, нагнулся, схватил женщину за бока, пытаясь поднять и…

В этот момент дверь распахнулась, и в палату вошла Маша.

Девушка выглядела очень соблазнительно — юбка-шорты открывала круглые, гладкие бедра, округлые коленки, узкие, сухие лодыжки. Полупрозрачная кофточка с глубоким вырезом не давала шанса сомневаться в том, что у девицы имеется крепкая, упругая и полная грудь. От девки просто-таки веяло сексом.

— Это еще что такое? — растерянно спросила девушка, глядя на то, как старшая медсестра убирает голову от коленей парня. — М-да… вы тут времени не теряете, Зоя Федотовна, ну вы даете! Еще меня попрекали! Шлюхой меня называли!

Старшая медсестра встала, запустила руки в карманы, посмотрела на Машу долгим, запоминающим взглядом и спокойно, сухо сказала:

— Олег, зайди чуть позже ко мне в кабинет, а то тут не удастся договорить. Лезут, как тараканы!

— Что, не успел кончить, да? — сочувственно спросила Маша, нарочито тяжело вздохнув. — А ей надо было потеребить как следует! Что же вы не научились, за сорок-то лет? При такой-то практике?