Охотник

– Алло. – Голос матери Джунипер звучит немного напряженно, но все еще уверенно. Для нее кошмар начался несколько дней назад, когда Джунипер пропала. Наверное, истекшее время позволило ей хоть как-то свыкнуться с неизбежностью.

– Здравствуйте, это Тео Крей. Несколько лет назад я был преподавателем вашей дочери. Хотел принести вам соболезнования. – Совершенно бессмысленное слово, но я не представляю, чем его заменить.

– Профессор Тео? – Ее голос становится громче. – Спасибо, что позвонили. Это много для меня значит.

– Не знаю, говорили ли вам об этом, но я сейчас нахожусь в том же районе. – То, что сначала в жестоком убийстве вашей дочери заподозрили меня, мы опустим.

– Да, я знаю. Джунипер об этом упоминала.

– Вот как?

– Да. Она следила за вашими исследованиями. Излишне говорить, как сильно вы ее вдохновляли.

Я?

– Она была замечательной студенткой.

– Она вам когда-нибудь говорила, что это благодаря вам она не бросила учебу?

– Гм… Нет. – Она вообще ничего мне не говорила, потому была для меня не более чем фамилией из списка для переклички.

– У нее был сложный период. Проблемы с женихом, годом раньше умер ее отец. Это был напряженный период. Она говорила, что вы вселили в нее надежду. Она хотела быть похожей на вас.

Походить на меня? Социально невежественного наблюдателя?

– Спасибо, приятно слышать. Мне нечасто это говорят. – Правильнее было бы сказать «никогда».

– Уверена, вы скромничаете. То, что вы позвонили, много значит…

На самом деле ей следовало бы на меня наорать.

– Я просто хотел… Мне очень жаль. – Мой голос срывается. – Мне бы хотелось быть лучшим учителем. Жаль, что я не сказал ей о необходимости быть осторожнее. Простите, миссис Парсонс. Зря я вам это говорю.

– Ничего. Я стараюсь привыкнуть к тому, что… – Мне слышно, как она пытается сдержать слезы. – Она была моей маленькой девочкой. Теперь ее нет.

– Мне очень жаль… – Я глубоко вздыхаю, шмыгаю носом.

– Доктор Тео, почему она оказалась там одна? – Сначала ее тон был сердечным, потом сдержанным, теперь он отстраненный.

– Не знаю. Не знаю даже, чем она здесь занималась. Жаль, что я не потратил еще немного времени, рассказывая, как важна осторожность. – Мне стыдно, что я ее осуждаю, и я сразу иду на попятный. – То есть… Я хочу сказать, что…

– Она всегда помнила об осторожности. В летние месяцы она работа в Йеллоустоне, в лесничестве. Часто встречала медведей и всегда знала, что нужно держаться подальше. Наверное, единственный раз, когда не посмотрела, и вот…

Я впервые слышу, что Джунипер работала в лесничестве. Выходит, она была подготовлена лучше, чем я думал. Теперь мне вдвойне стыдно, что я объяснял ее гибель беспечностью. Приписывать несчастье других их собственным оплошностям – предосудительное самоутешение. Наверное, она имела больше навыков выживания в поле, чем я сам. Тем бессмысленнее и необъяснимее ее гибель. Сейчас не время спрашивать, но я должен знать.

– Чем занималась здесь Джунипер?

– Кажется, чем-то связанным с генетикой рыб.

Судя по карте, там, где ее нашли, не было ни пруда, ни реки. Но она могла просто отправиться на прогулку. Вообще-то как ее коллега-ученый, тем более бывший ее преподаватель, я бы мог постараться побольше узнать о сфере ее научных интересов. Стыдно, что мне потребовалась ее смерть, чтобы понять, что кто-то из моих учеников самостоятельно занялся чем-то интересным.

– Вы его видели?

Я не сразу догадываюсь, что она имеет в виду. Медведя. Чудовище, убившее ее ребенка.

– Да, вчера вечером. Вчера мы его поймали.

Что за подлая ложь – это «мы»…

– Спасибо, что помогли его выследить. Мне легче от мысли, что он больше никому не причинит вреда. Конечно, Джунипер не пожелала бы ему мучений. Она была очень добрая. Конечно, была…

– Это была быстрая смерть. Охотник убил его одним выстрелом.

– Вот и славно. Джунипер осудила бы меня, но я рада, что с ним разделались. – Она сделала паузу. – Простите.

– Вам не за что просить прощения.

– Вы уверены, что поймали его?

У меня мелькает мысль, что у нее вызвала недоверие та часть моей версии событий, где «мы» ловим медведя. Я собираюсь признаться, но потом понимаю, что она спрашивает, тот ли это медведь.

– Кажется, они уверены, что медведь тот самый. Для большей уверенности они проведут тесты.

Пробирка с кровью Джунипер и медвежьей шерстинкой лежит у меня на тумбочке. Меня подбадривает мысль, что я согласился на предложение Джулиана провести анализы.

– Я тоже собираюсь это перепроверить, – говорю я, изображая значимость. – У меня есть друзья, которые могут провести исследования.

– Спасибо вам. Спасибо, доктор Тео. Для меня это очень важно. Я рада, что вы сейчас там.

Я чувствую облегчение, что она отпустила мои прегрешения.

– Разумеется, – говорю я великодушно, чувствуя себя полным дерьмом. – Прошу вас, называйте меня Тео. Если я могу что-то для вас сделать, просто скажите.

– Она отдала в мастерскую свою машину. Неприятно вас обременять. Полиция может прислать мне ее вещи, но…