Охотник

Вот только откуда взялась помощница? Как простой маньяк научился зачаровывать благовония, подчиняя волю жертв? Зачем ему понадобилось осушать тела? И каким боком тут проявил себя бродяга?! Себастьян, как одержимый, ни на миг не сомневался, что бродяга с маской рыжей обезьяны замешан в этой истории по самые уши! Иначе и быть не могло! Слишком точно все совпадало по времени. Месяц, как проповедник пробрался в столицу, и ровно с того момента началась волна убийств в высоких кругах. Если бы охотнику сказал кто-то, что он ведет себя, как сумасшедший параноик, Себастьян просто не поверил бы, хотя все мысли его были сосредоточены только вокруг бродяги, и все плохое, что происходило, он связывал исключительно с ним.

Но бродяга оставался недосягаем, он вновь растворился в каменных джунглях.

Конечно, Себастьян его искал. Как только его допустили в столицу, он поднял все свои контакты, подключил всех старых и новых агентов, сам прочесывал улицы денно и нощно, пытаясь отыскать следы пребывания столь яркой личности, как бродяга. Но одних только его усилий оказалось недостаточно. Рошаль, по неизвестной причине, проигнорировал все докладные записки и не выделил ни единого человека в помощь.

А потом оказалось, что в городе возник новый проповедник. Его многие видели, еще больше – слышали, но никто не знал, где тот обитает. И вот странное дело – как только стражи являлись на очередной сигнал, проповедника там уже давно не было, словно он знал, предчувствовал их появление.

Слухи по городу ширились, но ни стража, ни агенты, ни охотники не получали приказа касательно поимки бродяги-проповедника. Словно власть предержащие внезапно решили, что он не только не представляет угрозы, но и вообще не существует!

Себастьяну на тот момент казалось достаточным, что он лично может заняться поисками. Его вернули в столицу, и он был рад. Пусть и по другому поводу, но ему дали несколько недель времени, которыми он мог распоряжаться по-своему усмотрению.

Вот только все оказалось напрасно и на этот раз. Бродяга не давался в руки, а потом, спустя полторы недели, перестал проповедовать и вовсе исчез с глаз…

Храм появился внезапно. Пока Себастьян бежал вдоль кривоватой улочки, он его не видел, но, как только выскочил из проулка, храм предстал во всем своем великолепии, сверкая золотистым куполом, на котором кое-где лежал снег. В цветных витражах отражалось солнце.

Если торговка привела госпожу Ульму в храм, то с какой целью? И почему на этот раз она лично сопровождала жертву? А в том, что Ульма избрана новой жертвой, Себастьян нисколько не сомневался…

Охотник подбежал к храму. Передняя тяжелая дверь оказалась заперта, хотя обычно двери всегда оставались открыты – для прихожан. Как видно, сегодня был особый день. Себастьян подергал дверь – шансов выбить плечом никаких, слишком уж крепкая, надежная.

Придется звать стражу, собирать людей. Иначе внутрь не попасть. Но тем временем Ульма погибнет!..

Себастьян пошел вдоль храма, высматривая второй выход. И тут ему повезло. Одно из боковых окошек – совсем крохотное – оказалось слегка приоткрыто. В одну секунду охотник зацепился руками за выступ, подтянулся и с трудом протиснулся внутрь, изрядно ободрав при этом шею и плечи.

В храме горели свечи, много свечей, наверное, целая сотня, если не больше, несмотря на то, что дневной свет спокойно проникал внутрь строения.

Везде, где только можно, неизвестный художник изобразил образы пятерых святых. И по отдельности, и крупно – только лица, а вверху, под куполом, все пятеро стояли рядом, держась за руки и образуя своими телами великий знак – пятиконечную звезду. Именно под этим созвездием они по преданиям встретились впервые, чтобы встретить потерявшего память юношу, который в дальнейшем стал воплощенным богом на земле – основателем новой религии, слившей в себе почти все разрозненные верования народностей, сплотивший вокруг себя людей и страны. Именно с того дня, когда святые встретились, и велось официальное летосчисление. И именно в храм бога Звезды торговка привела леди Ульму.

Вот только охотник, как ни оглядывался, никого не видел. Прихожан в храме не было. Да и как бы они попали внутрь при закрытых дверях? Настоятель же – очевидно, в отсутствие паствы – занимался своими делами в дальних помещениях.

Где-то впереди скрипнула дверь. Себастьян обнажил меч, хотя делать это в храме и казалось кощунством. Но осторожность превыше всего!

Он, слегка пригнувшись, двинулся вперед, стараясь не высовываться из-за лавок, опасаясь случайного взгляда. Афишировать свое присутствие он не спешил.

Слева темнела свежеокрашенным деревом кабинка для исповедей, справа лики святых укоризненно взирали на нарушителя покоя, впереди же, прямо за хорами, темнела низкая дверца, ведущая в глубь храма.