«…Моя очередная стычка с новыми порядками чуть не стоила мне жизни, зато потом я сделал для себя кое-какие выводы, которые, надеюсь, воплощу в реальность. Но обо всем по порядку! После покупки усадьбы я зажил размеренной жизнью, получая удовольствие от чтения и прогулок. Это было то, чего мне всегда так не хватало. Спокойствие! Но счастье продлилось недолго. В один прекрасный день ко мне в гости без приглашения заявился мой ближайший сосед, барон Хок. С порога я определил, что он изрядно пьян и оттого весел, нагл и развязан. Он попытался заключить меня в объятия, но я холодно отстранился и осведомился о цели его визита. Барон удивился моему вопросу, но охотно пояснил, что ему невероятно скучно и что он рад будет провести этот день в моем обществе. Это предложение не вызвало в моей душе энтузиазма, о чем я барону и сообщил в самых умеренных выражениях. Хок невероятно оскорбился и тут же вызвал меня на дуэль. Я никогда не отказывался от подобных приглашений, и мы сразились с ним прямо во дворе усадьбы. Так уж вышло, что я убил барона первым же ударом. Сказать по совести, я не собирался этого делать, хотел лишь слегка ранить Хока, надеясь, что вид крови образумит его, но барон неудачно споткнулся и сам насадил себя на клинок. Так возникла проблема. Чиновников я мог выкидывать из окон хоть пачками, но смерть благородного человека не может остаться безнаказанной, тем более что свидетелей поединка не было, барон заявился ко мне в гордом одиночестве, так что на слово мне никто не поверит. Могут посчитать, что я подло убил барона, заманив его к себе в дом. И тогда мне грозит быстрая смерть через отсечение головы. Пока я раздумывал, что делать дальше, ко мне подошел Патрик, который достался мне в придачу к усадьбе. «Я знаю, что можно сделать, – сказал он. – Я спрячу тело так, что его никто и никогда не найдет». Предложение показалось мне заманчивым. Конечно, если спрятать тело, никто не сможет доказать, что барон вообще заезжал ко мне в гости. Я долгие минуты раздумывал, будет ли такое действие порядочным или все же противоречит моему личному кодексу чести, но в итоге пришел к выводу, что поединок прошел по всем правилам, поэтому я могу не казнить себя за смерть барона. Я согласился, и Патрик сделал все необходимое. Больше о бароне никто ничего не слышал. Позже в усадьбу явился шериф, пытавшийся расследовать таинственное исчезновение Хока, но я лишь развел руками на все его вопросы, и шериф уехал ни с чем. Всю эту историю я передал здесь, в своем дневнике, с одной лишь целью – показать, как отреагировал на происшествие Патрик, который сыграет в дальнейшем повествовании существенную роль. Я узнал в те дни, что он – не человек! Был бы я рошалевским охотником, может, выяснил бы этот факт раньше, а так я лишь случайно в один из вечеров зашел в кухню, где обычно не появлялся, и увидел, как Патрик, еще секунду назад стоявший у открытой двери, вдруг скинул с себя одежду, в следующий миг обратился в крупного волка и умчался в ночь. Позже я узнал, что и жена его, почтенная Галла, также является оборотнем. Может быть, поэтому он столь легко пошел на укрывательство моего преступления – не хотел привлекать излишнего внимания к усадьбе, боясь разоблачения. На следующий день я вызвал Патрика к себе в кабинет и сразу ему признался, что я знаю его секрет, но что не выдам его никому. Я – не охотник, я не обязан убивать всех непохожих на меня внешне или внутренне. Я считаю, что всякое живое существо имеет право на существование, если только оно не вредит другим, обитающим рядом. Патрик же мне поклялся, что на людей он в волчьем обличье не охотится, только на живность, в достаточном количестве обитавшую в лесу. И я ему поверил. А зачем бы ему врать? Он вполне мог напасть на меня прямо тут, в кабинете. И, боюсь, что с его звериной сущностью я бы не справился…»
