Охотник

— М-да. Неудобно получилось, — протянул Т'мор, пропуская мимо ушей разглагольствования Гореса по поводу соизмерения силы. — Что она теперь обо мне думает?

— Не бери в голову, — отмахнулся Горес. — Кира классная девчонка, и она прекрасно понимает, что с тобой творится. Тем более что ей мало кто осмеливается так прямо высказывать комплименты.

— Почему?

— Она дочь одного из местных бонз от науки. А положение обязывает, знаешь ли, — ответил Горес и, тяжело вздохнув, начал прощаться с Тиммом.

Т'мор хмыкнул. Рисс вздыхает так, словно на своей шкуре знает, о чем говорит! Хотя… Ведь ему до сих пор почти ничего не известно об этом странном котоподобном существе. Ни кто он, ни откуда… Информации полный ноль. Собственно, вполне может быть и так, что ему удачно полощут мозги, чтобы не вздумал сбежать. А когда он более или менее придет в порядок, три ха-ха, пустят на органы… или опыты. В Желтом квартале ходило много слухов о сохранившихся лабораториях, где теперь черт знает что творится. Может, Тимм как раз и попал в такую? Если да… то расслабляться рано. Парень тряхнул головой, и до его слуха донесся писк каких-то приборов. В тот же момент в комнату ворвалась Кира и, бросив настороженный взгляд на экран ближайшего монитора, выудила из кармана халата небольшой блестящий прибор, чем-то смахивающий на пистолет.

— Так и знала. — Кира присела на край постели Тимма. — Ты как?

— Лучше всех, — натянуто улыбнулся тот и получил в ответ чуть грустную улыбку, а следом укол прибора в плечо. — Это успокоительное. Спи, герой.

Тимм еще почувствовал, как рука девушки взъерошила его кое-как обкорнанные волосы, а потом в глазах потемнело, что-то горячее на мгновение коснулось его небритой щеки, и Тимм провалился в глубокий сон, как в бездонную пропасть.

А Кира направилась к выходу. У самой двери она оглянулась и еще раз внимательно глянула на своего пациента. Молодой парень, жилистый, с изможденным бледным лицом и резкими, но правильными чертами, неожиданно мягко улыбался во сне. И плевать ему было, что своим существованием он нарушает добрый десяток законов и пяток замшелых традиций. Он выбрался из ада и зубами выгрызет свое право на жизнь. Воли у него хватит, а наглостью с ним поделится Горес. Хотя, судя по репликам паренька и его взглядам на нее, Киру, наглости ему самому не занимать. Будем надеяться, что это качество не пройдет вместе с химической бурей. Девушка довольно улыбнулась и отправилась домой с предчувствием скорых перемен в здешнем замкнутом, рафинированном мирке.

Глава 2 Покой нам только снится

Следующий день для Тимма начался со все возрастающего чувства тревоги, поселившегося в груди перед сном и подпитанного утренним заявлением Киры, что Т'мор почти выздоровел и вскоре сможет попрощаться с больничной койкой… Нельзя сказать, что парень всерьез опасался быть пущенным на органы или опыты, но подвешенное состояние, в котором он находился, очутившись в другом мире, без каких-либо знаний об окружающей среде, здорово действовало ему на нервы. Тем более что возможные варианты того, что с ним будет, когда он оклемается, по мнению самого Тимма, не ограничивались одними байками Желтого квартала… В конце концов, кто сказал, что местные власти позволят ему остаться в этом мире? Зачем им нужен дикарь, который ни черта не умеет делать, кроме как искусно прятаться и рыться в мусоре в поисках чего-нибудь, что можно было бы обменять на еду? А ведь Горес, хоть и обещал доставить на Оркан, но кто его знает, что придет в голову этому сумасшедшему коту?!

Так что гораздо больше всех баек, вместе взятых, Тимма пугала сама возможность не вписаться в здешнюю жизнь…

К счастью, посетители не дали ему окончательно погрузиться в пучину параноидальных страхов. Не успел Тимм позавтракать, как в его палату вальяжно вошел незнакомый представитель кошачье-когтистых риссов, в котором, тем не менее, с легкостью можно было угадать черты Гореса. Незнакомец отрекомендовался (иначе это действо в его исполнении не назовешь) Тиррелом и с разрешения Киры вытащил ее пациента на прогулку, в маленький осенний парк, призывно шумевший желтеющей листвой прямо под окнами клиники. Именно там, после двух часов блужданий и разговоров о недавних событиях, произошедших в жизни паренька, они и встретили Гореса. Т'мор предполагал, что эти два рисса родственники, возможно даже братья… И тем не менее, он чуть не уронил челюсть, когда услышал, как Тиррел называет Гореса дядюшкой! И это при том, что оба они выглядели ненамного старше самого Т'мора!

— Закрой пасть, ург влетит, — хохотнул Горес, заметив тотальное изумление на лице человека, и, пожав плечами, скупо пояснил: — Порода у нас такая. Чуть не до старости выглядим молокососами. Иногда это здорово мешает, знаешь ли.

— Больше слушайте этого старого развратника, моего неугомонного дядюшку, уважаемый Т'мор, — с холодной ухмылкой произнес Тиррел. — По-моему, он с момента полового созревания находится в перманентной радости от этого факта.