Охотник

Девочка не спешила, сначала она посмотрела, как всё делает её новая знакомая, и лишь после последовала её примеру. Она тоже смочила креветку лимоном. Да, это было вкусно. По-настоящему вкусно. Давно Светлана ничего такого вкусного не ела. С тех пор, как случилось горе, — точно. А ещё они заказали пиццу. И, хоть Света и отказывалась, Анна-Луиза заказала ей красивый сине-зелёный коктейль. Официантка попросила у неё документы, и они у новой знакомой Светы были при себе.

Коктейль и назывался красиво: «Голубая Лагуна». Света никогда не пила ещё вот так, в ресторане, как взрослая. И она почувствовала себя взрослой, это было приятное чувство. И коктейль оказался вкусным, и ощущение «взрослости» щекотало самолюбие, и внимание Анны-Луизы, которая заказала себе две порции текилы.

В общем, Светлане всё нравилась, и она уже не жалела, что приняла предложение новой знакомой. Девочка даже поинтересовалось у неё:

— Анна-Луиза — красивое имя, а какое у тебя было раньше?

— Башмаки называли меня Анной, — сразу отвечала та. — Пришлось добавить, чтобы не было так кринжово.

— Ну, Анна тоже красивое имя, — произнесла девочка и взяла очередную креветку.

— Угу, особенно если башмак называет тебя Нюркой. У… Ненавижу, — вспомнила Анна-Луиза, жирными пальцами взяла рюмку и выпила из неё половину содержимого. И после уже стала снова рассказывать о своей непростой жизни, только более развёрнуто. Она говорила в основном о себе, о своих взаимоотношениях с родителями, о своих подругах, о своих «приходах» и пребываниях на излечении, и всё это она говорила громко. Свете казалось, что люди, которые сидят за соседними столиками, слышат весь этот рассказ. И это было девочке не очень приятно. Но также Света отметила, что когда Анна-Луиза завела речь про Истоки, она сразу заговорила тихо, почти шёпотом.

— А ты кому-нибудь говорила про это… ну, про наши сны? — спросила у неё Светлана так же тихо.

— Конечно, — новая знакомая приблизилась к ней, — сначала матери, потом врачихе, а она меня сразу в дурку отправила. Раньше мне ставили биполярку, а там мне сразу шизу влепили.

— Ставили? — не поняла Светлана.

— Ну, диагноз, — пояснила Анна-Луиза, — и всё, сорок дней дурки — это пипец! Там меня такой химией стали грузить, что просто вилы, она хуже галоперидола, меня так ею нахлобучивало, иногда меня просто от этой химии парализовало, я иногда отрубалась и оказывалась там, и самое страшное, что и там пошевелиться не можешь.

Света даже макнула креветку в розовый соус и замерла, так ей было интересно. А Анна продолжала:

— Лежу парализованная среди развалин, жук, мразь, мне на ляжку залез и начал грызть, прямо через штаны пижамы.

Девочка была в ужасе, она снова вспомнила свои ощущения, которые испытала под землёй.

— И грызёт, и грызёт ногу, а я с ним ничего и поделать не могу, даже заорать не могу, едва дышу, но всё-таки ещё радуюсь, что это жук меня нашёл, а не коты, или эти вонючие, мокрые птицы.

Да, верно, Анна-Луиза это точно подметила, тамошние птицы и вправду кажутся мокрыми. И воняют гнилью.

— В общем, я зареклась кому-либо рассказывать про сны, которые так реальны, — закончила Анна-Луиза, и тут же стала глазами искать официантку: ну и где наша пицца?

Они съели и креветок, и пиццу, и заказали ещё кофе и, если бы Светлане не было нужно домой, девушки бы ещё что-нибудь заказали. Но Света достала телефон, чтобы посмотреть время, засобиралась, и Анна-Луиза попросила счёт, а сама продолжала:

— У тебя телефончик, пипец, из прошлого века. С ним ещё Путин в школу ходил.

Светлана усмехнулась и кивнула.

— Хочешь, я куплю тебе хороший «айфон»? — вдруг предложила новая знакомая.

Светлана удивлённо взглянула на неё. Но та, как ни в чём не бывало, продолжала:

— Хочешь, сейчас пойдём и купим.

— А за что? — поинтересовалась Светлана. Этот вопрос был логичен, ведь они знали друг друга меньше суток, и вдруг — «презентик».

— Говорю же, презент, у меня есть деньги…

«Тридцать или сорок тысяч, или сколько он там стоит? И это презентик? Она, что, дочь короля Купчино?». Девочке, конечно, очень хотелось новый телефон… Но это было как-то странно.

— Мне сейчас домой уже пора, папу кормить, — ответила на предложение она.

И Анна-Луиза пожала плечами: кормить папу? Это для неё было делом малопонятным.

На улице девушки стали прощаться, Анна-Луиза теперь ещё больше привлекала к себе внимание прохожих, всё так же громко говорила, а под конец, когда Светлана уже с ней попрощалась, Анна-Луиза вдруг обняла, встала на цыпочки и её поцеловала. Прямо в губы. Света просто окаменела от неожиданности. Влажные и горячие губы новой знакомой ей показались… неприятными. Нет, нет… Девочка совсем не так представляла себе поцелуи.

— Я пойду, — сказала она, пережив первые секунды замешательства.

Света повернулась и быстро пошла прочь.

— Света, ты, что, обиделась? — Анна-Луиза попыталась идти с ней.

— Нет… Просто… Мне домой пора, — отвечала Светлана и пошла ещё быстрее, теперь она точно хотела уйти.

— Ну ладно… А на той стороне ты меня сегодня найдёшь? Придёшь ко мне? — Анна-Луиза очень хотела её там видеть. Это чувствовалось.