Охотник

– Не, поставишь местного светлого, орочье я пил исключительно из уважения к одному гному, а теперь… короче, будем пить светлое пиво и никакой самогонки! – нарочито громко ответил Глан, покосившись при этом на понуро повесившего нос «одного гнома».

Беор был расстроен до такой степени, что не стал лично сопровождать Охотника, а отправил его под охраной одного из своих подчиненных.

До главного поселения клана Рунгвальд было верст около пяти. По человеческим меркам это был крупный город с немалым количеством обитателей, занимавший обширную горную долину. Гномы именовали долину, а заодно и сам населенный пункт Харад Дур, что в переводе с гномьего буквально означает Большая Дыра. Почему именно так назвали это весьма уютное местечко, никто из гномов теперь не помнил, однако факт остается фактом.

Телепортационное устройство находилось выше в горах. Отсюда весь Харад Дур был как на ладони и выглядел весьма привлекательно. Раскрашенные во все мыслимые цвета домики, утопающие в цветах и яркой зелени деревьев. Помимо сада с разнообразными плодовыми деревьями и кустарниками при каждом домике тщательно обихоженный огород.

До поры до времени Глан (впрочем, как и большинство обывателей Хаттана) был абсолютно уверен в том, что гномы обитают в подземных пещерах и вылезают на поверхность лишь для того, чтобы обменять изготовленные ими скобяные изделия на еду и другие товары первой необходимости. Однако на самом деле оказалось, что гномы ничуть не меньше других разумных рас Хаттана (за исключением, разумеется, детей ночи) уважают солнечный свет. Живут они в долинах, окруженных со всех сторон горами, в просторных двух– и трехэтажных домах, построенных из камня и дерева, а под землю спускаются лишь для того, чтобы добыть необходимые минералы. Все остальные производственные операции: обогащение руды, выплавка металлов и обработка их, вплоть до получения готовой продукции, – осуществляются на поверхности в цехах специализированных предприятий или в небольших мастерских. Причем промышленные комплексы, за редким исключением, расположены на изрядном удалении от гномьих поселений, а проблема доставки рабочей силы на предприятия и обратно успешно решается посредством самодвижущихся железнодорожных платформ на паровой тяге, в просторечье именуемых паровозами. По этой причине в местах постоянного проживания гномов вы не увидите ни высоких коптящих труб, иже с ними бескрайних отвалов пустой породы и уходящих в бесконечность столь же бесконечно тоскливых производственных и складских корпусов. Зато здесь море зелени, мощенные каменной брусчаткой дорожки, обширные лужайки для подвижных игр, множество разного рода культурно-развлекательных заведений.

Идти было легко, широкая тропа полого опускалась вниз к подножию горы, далее петляла среди невысоких холмов, сплошь усаженных плодовыми деревьями. Вообще-то гномы – народ практичный, везде, где можно, норовили посадить яблоню, грушу, абрикос, на худой конец, иргу или неприхотливую черемуху.

Черемухой в этих местах густо покрыты северные склоны гор, и была она какой-то особенной. Во время весеннего цветения аж голова шла кругом от одуряющего черемухового аромата, зато по осени, как бы в качестве компенсации за временные неудобства, она ежегодно одаривала обитателей долины превосходными крупными – что твоя вишня – ягодами. В сезон сбора вся окрестная пацанва бегала с рожицами, основательно перемазанными трудно отмываемым черемуховым соком, и хвасталась друг перед другом темно-сизыми языками, а предприимчивые хозяйки готовили из сладкой сочной ягоды множество различных лакомств.

Глан закрыл глаза и попытался воспроизвести в памяти чудесный вкус местного черемухового джема. В бытность воспитанником лайра эр-Энкина ему редко перепадало что-нибудь эдакое. Учитель и себя-то никогда не баловал сластями, искренне считая все сладкое смертельным ядом. Может быть, он и прав, но, вырвавшись из-под опеки этого скучного зануды, юноша на первые заработанные деньги купил огромный кулек шоколадных конфет, сам налопался от пуза и по доброте душевной угостил всех окрестных детишек.

«Вельх меня забери! – Охотник нещадно шлепнул себя ладонью по лбу и замер на месте так, что шедший позади него сопровождающий едва не протаранил своим длинным носом его спину. – Как же я про Шуршака-то мог забыть?! Бедняга, поди, весь извелся в тщетных ожиданиях друга?»

– Ты это чего, Глан? – спросил недовольным голосом гном, потирая нос, ушибленный обо что-то твердое, хранящееся в рюкзаке юноши.

– А тебя что, строем не учили ходить? – тут же парировал Глан. – Как там по уставу полагается: соблюдай интервал, держи дистанцию. – Затем улыбнулся по-доброму самой обезоруживающей улыбкой. – Ладно, извини – про Шуршака вспомнил. Надо бы позвать парня. Поди, и не знает, что я уже выбрался из-под земли. Как бы под землю вслед за мной не отправился.

– Это ты про своего страховидла фо́рмика, что ли? – поинтересовался гном и, укоризненно покачав головой, добавил: – Дождешься, сожрет он когда-нибудь тебя, паря.