Охотник

Могучий корпус рукотворного левиафана содрогнулся. Из тридцати двух шахт с интервалом в секунду начали поочередно выходить здоровенные тупорылые чушки баллистических ракет, с тем чтобы, проломив толстый паковый лед, устремиться по заданным траекториям, неся смерть миллионам людей.

В результате огромной потери массы подводную лодку подбросило едва ли не к самой поверхности холодного океана. Дико взвыли гидронасосы, заполняя забортной водой компенсационные балластные цистерны. Впрочем, теперь это было не самым важным – боевой корабль поставленную задачу выполнил, и судьба его уже никого на этом свете не интересовала, кроме, пожалуй, самих подводников.

В этот момент у «наблюдателя», находящегося на приличном удалении от маленькой голубой планеты, больно сжалось сердце. Он отчетливо осознал фатальную необратимость случившегося.

Тридцать две ракеты в считаные секунды вынесли свой смертоносный груз за пределы атмосферы. Там носители отвалились, а транспортируемые ими боеголовки в свою очередь распались каждая еще на шестнадцать самостоятельных адских машин и тысячи обманок, призванных ввести в заблуждение системы противоракетной обороны противника. Любое из этих разрушительных устройств было способно стереть с лица планеты приличных размеров город, вдобавок основательно испоганить продуктами радиоактивного распада весьма обширную территорию.

Не успели выпущенные боеголовки достигнуть намеченных целей, а им навстречу устремились противоракеты противника, и не только. Из подземных шахт, с бортов самолетов-носителей, из водной толщи Мирового океана, опираясь на огненные хвосты, поднялись в небеса предвестники грядущего Апокалипсиса. Дальше – больше: сторона, невольно повинная в самоубийственном конфликте, также была вынуждена окончательно и бесповоротно освободить ядерного джинна из бутылки.

Наконец первая боеголовка, выпущенная с борта подводной лодки, достигла цели. Полыхнуло, будто тысяча солнц, и сотни тысяч людей в мгновение ока были обращены в пар. Затем то тут, то там стали зажигаться невыносимо яркие рукотворные звездочки, и таковых были многие тысячи. Как страшный апофеоз, в небеса взметнулись миллионы, миллиарды тонн взвешенных частиц, и вскоре всю поверхность планеты заволокло непроницаемое облако пыли, будто занавес в каком-то кошмарном спектакле. Яркие всполохи термоядерных взрывов еще какое-то время подсвечивали снизу багровым адским светом окутавшую обреченный мир клубящуюся массу, но это была скорее мучительная агония, подобно тому, как смертельно раненный и одуревший от боли скорпион раз за разом всаживает в свое тело острое жало своего же ядовитого хвоста.

Инфернальные всполохи прекратились, казалось бы, все успокоилось, как вдруг замутненный лик планеты подернуло крупной рябью, и (о чудо!) в мгновение ока он очистился от пыли и грязи, словно чья-то заботливая рука, вооружившись влажной тряпкой, взяла и смахнула с него все ненужное и опасное.

Очень скоро нашему наблюдателю стало понятно, что это не тот мир, который совсем недавно так безнадежно канул в Лету. Такой вывод несложно было сделать, анализируя характер материковой и островной суши. Иначе говоря, Новый Мир был абсолютно не похож на прежний. По многим физико-химическим, геофизическим и прочим параметрам это были близнецы-братья, но все-таки наличествовала масса существенных различий. К тому же достаточно было взглянуть в ночные небеса, и по кардинально изменившемуся рисунку созвездий даже самый недалекий индивид мог бы понять, что находится на какой-то иной планете, расположенной в какой-то неведомой точке необъятной Вселенной, а вполне вероятно, и вовсе в ином пространственно-временном континууме или вообще незнамо где.

Суши в новом мире было значительно меньше: не считая ледяного массива на южном полюсе планеты, всего три относительно небольших материка и множество довольно крупных и мелких островов. Именно на один из таких материков каким-то непостижимым образом занесло группу людей с погибшей планеты, числом около двадцати пяти тысяч. Что послужило причиной столь чудесного спасения: неисповедимые ли пути Спасителя нашего Всеблагого и Всемилостивого, какой-то необъяснимый пространственно-временной выверт ли или нечто такое, чему люди и названия никогда не придумают, – доподлинно неизвестно. Однако факт остается фактом, неподалеку от не замутненной промышленными отходами и иными побочными продуктами человеческой деятельности реки материализовались двадцать пять тысяч мужчин, женщин и детей, трясущихся от страха и не понимающих, что такое, в конце концов, с ними случилось.