Охотник

Нажав на кнопку, я с удовлетворением смотрел, как, зажужжав электромоторчиком, стекло начало подниматься. Нажал на кнопку посильнее — оно пошло вниз. После третьего нажатия (до конца) стекло замерло в нижней позиции. Я встал и, отряхнув голые ноги от прилипшей гальки, с удовольствием потянулся, разгибая затекшую спину и шею.

— Закончил? — спросила проходившая мимо тетя Роза, неся бидон со свежим молоком. Она ходила куда-то на соседнюю улицу, где брала его. Так-то за продовольствием гоняли молодняк, тех же моих сестер или Ольгу с Антоном, они были где-то одного возраста, однако за молоком тетя Роза ходила всегда сама. Прабабка Серафима подозревала, что больше к владельцу коз, чем… А, ну да ладно, дело житейское.

— Нет, тут до окончания работы недели две, но хоть технику сборки-разборки отработал и точно знаю, как собирать. Руку набил, проще говоря, — со стоном потянувшись, ответил я. Открытая водительская дверь со снятой обшивкой напоминала жертву Франкенштейна. Везде торчат провода, висящий пульт управления с шестью кнопками и золотистый бок электоромотора.

На самом деле ничего сложного тут не было: заказал у токаря шесть роликов с креплениями (правда, потом все равно напильником доводить пришлось) и после проводки стал экспериментировать, пока стеклоподъемник не заработал. Проблема была в том, что на том креплении, что было, моторчик слишком выступал, и обшивка не закрывалась, да и жужжал он слишком громко, надо что-то с шумоизоляцией делать, но это завтра, на сегодня хватит. Вечер уже.

В кабине раздавалось жужжание, подхватив под мышки Максим, которая сидела за рулем и крутя туда-сюда делала вид, что она куда-то едет, я поставил дочку на гальку и, шлепнув по попе, отправил в сторону сада.

— Принеси мне попить, — велел я.

Остальных дочек не было видно. Видимо, где-то в доме, или на веранде — оттуда слышались какая-то возня и писк. Прабабка Серафима в саду покачивалась в кресле-качалке, бабушка Елизавета Марковна накрывала на стол в саду — вечер, ужинать пора. Дедушки не было видно, видимо, у соседа еще зависает, медовуху пчеловода дегустируют. Он туда еще в обед ушел — похмеляться. Народу было не так много, все фактически находились на пляже. Это только мои пришли час назад. Нет, им не надоело, просто есть захотели. Молодые растущие организмы.

Я закончил убирать инструмент в багажник (детей много, мигом инструменты ноги сделают, ищи их потом на местах игр, опыт уже есть), как прибежала дочурка с кружкой в руках. Прежде чем протянуть ее мне, она сперва сама попила, видимо, пока бегала, сама пить захотела, потом уже мне протянула. Допив (внутри оказался ядреный квас), я вернул ей кружку, велев отнести обратно.

Захлопнув все двери машины, я направился в дом, чтобы помочь носить тарелки с едой, а то тетя Роза и бабушка не справлялись, хоть и припрягли к этому делу Тому и Ольгу, тринадцатилетнюю рыжую оторву, дочку дяди Тимура из-под Киева, троюродного брата деда. Дальние, но родственники.

Помочь мне не дали, не мужское, мол, дело, поэтому я вернулся в сад, где за столом уже сидел веселенький и несколько пьяно улыбающийся дед, который невпопад кивал на негромкую ругань бабушки.

Присев за стол, я взял с тарелки отрезанный ломоть хлеба и, макнув его в розочку с хреновиной, спросил у деда, жуя хлеб:

— Как там дед Митроха? Все еще ищет секрет лучшей медовухи?

— Мы шесть сортов попробовали, — сфокусировав на мне взгляд, ответил дед. — Попробовали бы больше, но… Вкусовые рецепторы отключились.

В это время передо мной поставили тарелку харчо. Взяв из вазочки ложку, я опробовал на вкус. Нормально.

— Он как-то мне хвастался, что у него шестнадцать сортов, — хмыкнул я.

— О, теперь есть причина еще раз его навестить, — обрадовался дед, но тут же пригнулся, получив легкий удар по затылку.

— Сиди уже… навещальщик, — присела рядом бабушка, потом обратилась ко мне: — Игорь, у тебя машина на ходу?

— Ну да, вид немного внутри непрезентабельный. Но ездить можно. А что?

— Завтра к обеду Яков с семьей приезжает, надо бы встретить, а послезавтра Серафима с дочкой уезжают. Отвезти бы.

— Сделаем, какие проблемы? Все будет нормуль, бубуль.

Так негромко беседуя, мы уничтожали ужин (дети сидели за своим столом), и я вот немного отвлекся. С момента нашего приезда прошло два дня, за это время я узнал, что убийца Марины (тоже Марина), попала в психбольницу. Осталось только проработать, как ее оттуда достать. Останавливала меня разве что слежка, что за мной велась. Я ее еще в Москве заметил, с тех пор то тут, то там видел наблюдателей и «топтунов». Более того, я смог вычислить командира, фамилию не знаю, но он работает в отделе, занимающемся слежкой за разными лицами. Звание вроде капитан, я именно в этой форме его видел в коридорах управления, вот и запомнил.

Может, кому покажется, что я зря вот так вот светился у ограды психбольницы, но тут надо соответствовать своему психопортрету. Проще говоря, ничего другого от меня не ожидают, если отойду от этой линии, сразу насторожу наблюдателей. Пусть спокойно работают.