Охотник

— Герцог мне говорил, что его сын взрослый и своей головой должен думать. Но наверняка тоже не так спокоен, как хочет показать. Перед турниром он специально уехал, чтобы не видеть в своем доме эту б… Знал, что она опять приедет в столицу.

Ничего не понимаю. И тот и другой — завидные женихи, чего она хочет? Внешность обычная, ума я не успел оценить. Кто может понять женские капризы? Ну вот мы и приехали.

— Гор, вызови слуг и лекаря, граф ранен, — обрадовал я воина. — Сэр рыцарь, барон, баронет, благодарю вас.

— Не стоит, барон. Увидимся.

Сэр Дарин кивнул и развернул коня. Суматоха у входа нарастала. Толпа слуг удивительно ловко мешала друг другу. Одни старались осторожно вытащить графа, а другие хотели завести коней во двор. Аккомпанементом этому делу служили причитания служанок. Пока Гор не рявкнул пару раз и не дал тумаков самым тупым, дело не двигалось с мертвой точки. А когда руководство столь сложным процессом взял на себя мажордом, я полностью уверился в успехе столь безнадежного предприятия.

— Кто его, барон? — спросил подошедший Гор. — Кан?

— Да.

— Вот тварь, — сплюнул Гор и добавил нечто пятиэтажное на горном наречии.

Я поморщился:

— Да дураки они оба.

— Я не о бароне. Я об этой суке.

Если столь разные в социально-экономическом плане люди, как Гор и сэр Дарин, начинают одинаково характеризовать одну и ту же личность, есть большая доля уверенности, что это правда.

— Ты об этом говорил — «вовремя»? — поинтересовался я.

— Нет, барон. Просто с позавчерашнего дня время от времени становится неуютно, и личности всякие мелькают. Тревожно. — Гор говорил медленно, тщательно подбирая слова.

М-да. Предчувствия старого рубаки — вещь серьезная. Магических университетов он не заканчивал, но школа жизни у него написана на лице. Написана шрамами. Я задумался.

— Господин.

На суматоху вышли второй и третий номера. Четвертый наверняка дежурит у двери моей комнаты. Блин, перестраховщики. Хорошо, что я им велел остаться. Еще разных проблем мне не хватало.

— Нет, ничего не на…

Близкий хлопок разорвавшегося огнешара. Я повернулся в седле. Твою. В ту сторону уехали…

— Бой!

Развернуть коня — и вперед. Вопли за спиной. Я обернулся. Номера перерубили постромки, удерживающие носилки, и вскочили на коней. Рин валяется на земле. Вперед. Надо успеть. Подо мной не Пушок, спина будет открыта. Вперед. Бешеный галоп заводит. Черныш по скорости не хуже Пушка. Шум схватки. Кожа. Площадь. Изломанные тела. Сонар[51]. Один у стены отбивается от пятерых. Ржание опаленных лошадей. Дарин. Двое на крыше. Метательные ножи срываются к ним в полет. Прыжок с коня. Промазал, один на крыше остался невредим. Приземление с перекатом. Искры в пару. Подсекаю мечом ногу одному убийце и принимаю падающее тело на кинжал. Осталось пятеро. Встать. Опасность слева. Наклоняюсь, и секира сбивает мой берет. Выпад. Четверо. Вырвать меч. Пресс размазывает упавшее тело по мостовой. В сторону. Молния курочит камень там, где я только что стоял.

— Живьем.

Я не промазал. Маг или артефакты. Топот коней.

— Живьем! — крикнул я.

Ножи указывают направление. Летящий в мою голову топор. Скрутка тела и бур в ответ шустрику. Два шага вперед. Добить мечом рухнувшее тело. Осталось трое. Двое. Дарин насаживает своего противника на меч. Один. Третий с коня разваливает голову другому убийце пополам. Ноль. Сброшенное с крыши Вторым тело извивается у моих ног.

— Третий, добей лошадей: шумят, — попросил я.

— Веселая ночь нынче, сэр Дарин? — наблюдая, как Гор перевязывает Кана, заметил я. Баронету его услуги, к сожалению, были уже не нужны.

— Вы правы, барон, — зло ответил он, встав и начав пинать оставшегося в живых убийцу.

Я поморщился:

— Сэр Дарин, оставьте бедолагу в покое. Эдак он сдохнет и ничего нам не расскажет.

— Зачем вам его россказни? — удивился рыцарь, впрочем, пинать перестал. — Сейчас прибежит стража, и завтра он познакомится с журавлем[52]. Зачем мучить человека, прикончим его сейчас.

Излишним всепрощением рыцарь не страдал. Правильно. Убит баронет, ранен племянник, вполне понятное чувство мести. Но этот перец нужен мне живым и здоровым. У меня есть к нему вопросы. Сдавать страже я его не намерен. Третья канцелярия тут скорее ГПУ, чем родная милиция. Очень уж некоторые высокородные политически ненадежная публика, да и слуги Падшего шалят. Глаз да глаз за ними нужен. А на криминал особое внимание не обращают. Конечно, если уголовные личности зарвутся, то расплата последует быстро. Стража оцепит пару кварталов, всех подозрительных — в кутузку. Главари, как всегда, смоются, все как обычно. Оно мне надо? Да и нюансы присутствуют нехорошие.

— Сэр рыцарь, что вы думаете о нападении? — спросил я.