Охотник

Обстоятельства вынудили меня обратиться к Вашему превосходительству ввиду критического положения, в котором оказались жители нашей деревни в Туссо. Они неоднократно просили меня написать Вашему превосходительству письмо, чтобы Вы оказали им помощь в спасении пастбищ от окончательного уничтожения. Я не решался беспокоить Вас, думая, что эта беда пройдет, однако случилось обратное. Вторжение слонов приняло угрожающие размеры, поэтому жители деревни находятся в опасности так же, как и их жилища; по ночам в деревню приходят слоны. Все люди с грустью спрашивают: «Что мы будем есть в этом году?». Нам всем придется переселяться из этого района. Лично я слонов не боюсь, но я опасаюсь, что жители нашей деревни вынуждены будут пойти по миру и голодать. Я надеюсь, что Ваше превосходительство найдет способ избавить их от этой беды.

С благодарностью и почтительными приветами искренне Ваш ученик Миссии».

Приходится удивляться, насколько умны слоны. Они совершенно точно знают, когда нет никакой угрозы со стороны охотника. Однажды Департамент по охране дичи дал мне задание уничтожить стадо слонов, которое наносило ущерб кокосовым плантациям в деревне Лунга-Лунга, расположенной на границе Кении и Танганьики. Слоны проводили день в Танганьике, а ночью пересекали границу и опустошали плантации на территории Кении. В обычных условиях задача уничтожения этих разбойников не представляла особой трудности. Однако в данном случае был затронут сложный юридический вопрос. Департамент по охране дичи Кении не мог уполномочить охотника действовать на территории Танганьики. Если бы Департамент стал вести дело с соблюдением мелочей юридической процедуры, к концу волокиты все плантации были бы уничтожены. Поэтому передо мной была поставлена задача — уничтожить слонов на территории Кении. Это можно было сделать только ночью, поскольку слоны, казалось, понимали, что в Танганьике они находятся в безопасности, и к рассвету переходили границу.

Вместе с Мулумбе я отправился в деревню Лунга-Лунга, расположенную вблизи побережья Индийского океана на расстоянии около пятидесяти миль к югу от Момбасы. Около деревни протекает небольшая речка Умба. Кокосовые плантации простирались до самой речки, и пальмы нависали над самой водой. Сейчас плантация находилась в плачевном состоянии. Деревья, которые выращивались в течение многих лет, были изломаны слонами, земля усеяна скорлупой кокосовых орехов и пальмовыми листьями.

Вместе с Мулумбе я некоторое время изучал следы слонов. Это были молодые самцы-холостяки, достигшие половой зрелости и изгнанные из стада старыми, более крупными самцами. Эти молодые самцы образовали своего рода клуб и бродили по джунглям, ожидая того времени, когда они наберутся сил, чтобы бросить вызов и отбить у старых слонов самок.

Я знал, что охотиться на слонов ночью бесполезно. Их надо удержать на плантации до рассвета. Это трудная задача, поскольку при первой же тревоге все стадо бросалось на территорию Танганьики. После долгих размышлений я придумал, что нужно сделать.

Плантация, которую опустошали молодые слоны, была не более 500 ярдов длиной и 200 ярдов шириной. Я сказал, чтобы местные жители обложили край плантации, обращенный к границе Танганьики, валом из хвороста; пробираясь к кокосовым пальмам, слоны смогут пройти через него. Но, когда они попытаются вернуться, жители запалят хворост. Я полагаю, что стадо не осмелится прорываться через пламя, чтобы скрыться на территории Танганьики, а если нам удастся задержать слонов до наступления рассвета, я смогу начать отстрел.

В этот вечер я сидел у хижины с тростниковой крышей, наблюдая, как ветерок раскачивал пальмы, и вспоминал молодость, проведенную в Шотландии. Немало ночных экспедиций задумывал я в то время, ставил силки на зайцев или сети на куропаток. Сейчас, собственно, я занимался тем же, только дичь была несколько крупнее.

В конце концов писк москитов загнал меня внутрь хижины на койку.