Охотник для красавицы (ЛП)

— Лучше поторопись, и когда вернешься на свой модный бал со всеми этими причудливыми принцами, хочу, чтобы ты кое-что запомнила.

Я застонала, прижавшись лицом к деревянной двери, ахнула, почувствовав, что срываюсь в обрыв. Деймон коснулся губами уха, вызывая дрожь в теле, овевая дыханием шею.

— Помни, что ты моя.

— Я твоя, навсегда.

— Помни об этом, когда вернешься туда, скучая по моим рукам на тебе и по моему толстому члену глубоко внутри тебя.

Я громко застонала, срываясь в пропасть.

— Помни об этом, когда почувствуешь мою горячую сперму глубоко в попке, пока какой-нибудь маленький вялый член принца попытается тебя разговорить.

Зажмурилась, сорвалась в пропасть от вибрации на клиторе, ощущая, как сорвало плотину.

— Помни, я люблю тебя, всегда.

И я взорвалась.

Закричала от захлестнувшего оргазма невероятно громко, не заботясь о том, что кто-нибудь услышит. Деймон взревел почти одновременно со мной, вонзаясь особенно глубоко. И я ощутила, как пульсирует глубоко внутри толстый член, изливаясь и заполняя спермой попку. Деймон продолжал ритмично толкаться, заставляя срываться за грань снова и снова, прежде чем я наконец, попросила его убрать трусики.

Он усмехнулся, выключил вибрацию, целуя в шею и позволяя повиснуть на нем.

— Святое дерьмо, — выдохнула я, задыхаясь от бешеного сердцебиения, сгорая всем телом от только что испытанной страсти.

— Я причинил тебе боль? — тихо спросил Деймон.

— Нет. — Я улыбнулась и поцеловала его. — Нет, никогда.

— Я разберусь со всем, Адель.

Я лишь кивнула, не уверенная, что мы можем сделать, понимая лишь, что в данный момент не желаю зацикливаться на этом. Не сейчас.

Деймон медленно отстранился, натягивая мои трусики на место. И я вспомнила его прежние грязные словечки о том, что буду ощущать его глубоко внутри. Покраснела, сжимая бедра и разглаживая платье.

— Я... мне действительно нужно вернуться на бал. — Повернулась к нему, обхватила руками за шею и поцеловала. — Позже?

— Не беспокойся, я найду тебя.

Я кивнула и поцеловала его, крепко и глубоко, а затем отстранилась и потянулась к двери.

— Обещаешь?

— Всенепременно.

Глава 11

Деймон

Если бы мы раньше не сошли с ума, то определенно рехнулись бы сейчас.

Достигли точки невозврата.

Я влюбился в Адель. Абсолютно, окончательно, навсегда влюблен в нее. Она все, чего мне не хватало в жизни, и ни единого шанса, что я упущу ее.

Итак, пришло время.

Поставить на кон все.

Я медленно одевался в той комнате, во дворце короля Люциана, уже зная, что сделаю. В течение нескольких месяцев все шло именно к этому, но я откладывал, не решался сделать последний шаг, зная, что раскрытие намерений может стоить мне жизни.

Буквально.

Просто сказать, что королева Мэллори не такая «милая», как предыдущая, было бы несправедливо, и я бы с ней согласился. Она вжилась в роль, хотела проглотить больше, чем могла, и если таково ее решение, то так тому и быть. Я знал, что жизнь иногда вынуждает быть тем, кем совсем не хочешь.

Так что будь, что будет. Ну и что с того, что Мэллори злая? Удивительно, но злобные королевы встречались по всему миру.

За исключением того, что мне удалось узнать.

Прекращение боевых действий с сепаратистами — моя идея... в этом король Лорн не ошибся. Я слишком долго сражался с соотечественниками, и это нужно прекращать. Мои собственные клятвы в рядах «врагов» подтвердили, что обе стороны хотели перемирия... Если бы не одна маленькая тайна, которую обнаружил, когда наконец подкупил и пригрозил нужным людям.

И то, что узнал, потрясло до глубины души. В конце концом, эта тайная большая... более, чем большая.

Всем было известно, что именно Мэллори дергает за ниточки. Все знали, что новая жена короля Лорна говорила от его имени. Но иногда жены умело вертели мужьями, особенно жены королей.

Исключение... она оказывается делала гораздо больше.

Она строила козни.

День, когда я узнал, что движение сепаратистов финансируется Мэллори, оказался самым хреновым. Осознав, что все это время деньги поступали от нее — через подставные корпорации, что подтвердили несколько надежных источников, — понял, что это может означать для моей жизни. В конце концов, что, черт возьми, я мог с этим сделать? Раскрой я всю правду, то, скорее всего, оказался бы у стены напротив расстрельной команды, приговоренный и осужденный за измену мстительным королем. Или, если бы король поверил мне и не приговорил к смерти, то мстительная королева, чью грязную тайну я раскрыл, привела в исполнение собственный приговор, грохнула бы меня во сне.

Так что я молчал. Сидел на заднице ровно, держа рот на замке, ожидая дополнительной информации, то, что невозможно будет опровергнуть, если я когда-нибудь решусь обо всем рассказать.