Охотник и Бродяга (СИ)

====== Часть 61 ======

Сознание включилось резко. Будто по щелчку пальцев возник скрип стула, будто кто-то на нём раскачивается. Следом появились запахи. Жареное мясо было самым приятным из них. А ещё спирт, какие-то зелья и цитрусовые.

 — Эй, Джанет, тут твой клиент очнулся! — пронзительно крикнул женский голос. Кейт. Это точно была эта неубиваемая сука. Сравниться с ней могла разве что Лестрейндж. Вот уж с кем точно не хотелось бы встречаться. Джек Открыл глаза и повернул голову в сторону скрипа.  — Ке… — он зашёлся в приступе кашля. Пересохшее горло немилосердно драло. — Кейт, какого хрена я жив?  — Ну вот, — широкая в кости женщина с короткой стрижкой засмеялась и положила на стол недочищенный апельсин. — А Джани всё ныла, что тебя поцеловали.  — Что вообще произошло? — голос был всё ещё сиплым, но уже подчинялся рыцарю. — И как я тут оказался?  — Ну… — воительница закатила глаза. — Одноногий ублюдок кинул в нас какой-то взрывной дрянью и я решила отступить в глубь тюрьмы. Рассовала своих по камерам, и мы пропустили авроров мимо. А потом добрались до подземелий и стёрли печать. Нашли тебя уже на обратном пути. Дементоры уже начали жрать тебя, приятель. Ты провалялся неделю. Джани думала, что ты уже не вернёшься, и от тебя надо избавиться.  — Понятно, — Джек попытался встать, но эта затея не увенчалась успехом.  — Лежи уж, — Кейт поднялась со своего скрипучего стула, потянулась и уже серьёзно сказала: — Мне уже сказали про Оскара и Боба. Мне жаль, Джек.  — Жаль… — раненый поджал губы. — Я убью этого ублюдка Грюма. Убью, Кейт. А потом обоссу его труп. Последнюю фразу он с трудом протолкнул через сжавшееся горло. Почти брат и почти сын. И их больше нет, и никогда не будет. Совсем никогда.  — Сначала приди в себя, а потом вместе оторвём ублюдку мудя. — Женщина высунулась в коридор и крикнула: — Джанет, где тебя дементоры носят! *** Дамблдор с сожалением посмотрел на бросившегося к чёрной озёрной воде жулика. Том сотворил поистине ужасную ловушку в своей пещере. Забавно. Сентиментальность Тома сыграла с ним злую шутку. Конечно, крестражем нельзя сделать старый башмак или банку из-под газировки. Но вот прятать их можно где угодно. Но не стоит этого делать в гроте, про который известно твоему врагу.  — Инкарцеро, — шепнул старик, и парень столбом упал на камни. — Вулнера санентур. Нет, он не даст этому придурку умереть. Более того, после того, бедняга заслужил свободу своими страданиями. Не пить же, в конце концов, самому эту дрянь. Старый маг протянул руку и достал из чаши висящий на длинной цепочке серебряный медальон. На одной и сторон была выгравирована буква S. Реликвия Салазара. Диадема Кандиды, Чаша Пенелопы, Меч Годрика и Медальон Салазара. Меч точно не стал крестражем. Чашу принесла Беллатрикс. Медальон — вот он. Осталась диадема. Никаких сомнений, именно она стала одним из крестражей. Директор глубоко вздохнул. С тягой Тома к сильным числам, можно смело утверждать, что он создал семь якорей. Больше просто не выдержит никакая душа. Старик нажал на защёлку, и крышечка откинулась. Под ней не оказалось ничего интересного, кроме сложенного вчетверо кусочка бумаги. Стоп. Записка? Директор достал листок, развернул и вчитался в написанные каллиграфическим почерком строки. Темному Лорду — я знаю, что умру задолго до того, как вы это прочтете, но я хочу, чтобы вы знали, что это я открыл ваш секрет. Я украл настоящий крестраж и собираюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти в надежде, что когда вы встретите свою пару, вы снова станете смертными.

Р.А.Б