Охотник и Воробей (СИ)

- Добрый день, дядя Мегев! - заискивающе улыбнулся Воробей. В руках у Мегева был табурет. Номи до сих пор не мог поверить, что странник уговорил его на эту авантюру. Вернуться в столицу в облике наёмника и лекаря на виду у всех? Не скрываясь и не прячась? Нонсенс! Да ещё и попытаться заселиться в тот же дом, где они жили в прошлый раз... Сам Номи на месте Мегева памятуя о том как они сбежали, не пустил бы их даже на порог. Но бывший жандарм только поднял хмурый взгляд, посмотрел на прешельцев и буркнул:

- Явились?

- Да, дядя Мегев, - покаянно вздохнул Воробей.

- Оболтусов своих куда дели? - сурово спросил тот.

- Остались с тётей Ларой.

Лара - таким было мирское имя мадам Лунь.

- А вы почему нет? В столице сейчас беспокойно.

- Дела, дядя Мегев, - опять вздохнул Воробей.

- Да, как же, - фыркнул хозяин. - Прогнала она вас, беспокойников, вот что скажу. Триша!!!

Так Номи с Воробьём оказались в уже знакомой комнате под крышей. Охотник положил котомку со своими вещами на конторку, выглянул в окно, проверил не стал ли матрац ещё тоньше с последнего раза как он на нём спал. Воробей же побросав вещи горохом ссыпался с лестницы и умчался в город по каким-то важным делам. Теперь охотнику лучше был понятен хмурый изучающий взгляд бывшего жандарма, когда они приехали сюда в прошлый раз. Если Воробей постоянно так появляется и исчезает... Зачем Мегев вообще его пускает? С другой стороны, может, его дом для странника - что-то вроде резиденции охотников для Номи? Ведь Номи точно так же приезжает и уезжает, останавливается на ночь или подольше... приезжал, - поправил себя охотник на прошедшее время. Приезжал. И ладно, это объясняло бы отношение Воробья к дому, но какой резон Мегеву?.. Как объяснил Воробей, старикан знал, что тот - странник. Точнее, догадывался. Прямо они никогда этого не обсуждали. А кто такие странники на самом он понятия не имел. То есть, он встречал многих из них, знал мадам Лунь и других старейшин, но считал их скорее кочевниками, потомками скотоводов или ещё кого, не сумевшими осесть на одном месте. Мало ли семей и даже целых кланов ведёт такой образ жизни? Судя по всему Мегев видел много таких. Считал ли он Воробья с Тришей заменой своей погибшей семье? Возможно. И, возможно, именно поэтому позволял Воробью такое.

Чем бы странник ни был занят, пока Номи устраивался в доме бывшего жандарма и смотрел лошадей, к шести часам на ужин он прибыл без опоздания.

Вчетвером они чинно сидели за столом и ужинали. Точнее, чинно сидели трое, а Воробей в извечно присущей ему манере болтал, рассказывая какую-то ерунду, размахивал руками, уплетал отбивные из индейки с кашей, словно они могли сбежать, и хвалил Тришу за кулинарные способности. И всё это почти одновременно.

- Это вы причастны к заварушке в Застре? - вдруг спросил Мегев, когда Воробей сделал вынужденную паузу в своём представлении: ему нужно было запить особо большой кусок.

- Дядя Мегев, кто ж в таком сознается! - поперхнулся странник.

- Ага, - кивнул Мегев. - Так я и думал.

- Не было ничего такого! - возмущённо вскинулся Воробей.

- И то, что ты до сих пор таскаешься с самым настоящим охотником - это тоже ничего такого не было, - кивнул Мегев. Воробей насупился и замолчал.

Мегев пристально посмотрел на охотника, но тот сделал вид, что ничего только что не слышал и не понимает о чём вообще идёт речь.

Как говаривают, счастья не было, да несчастье помогло: не прошло и двух недель с их самоубийственной атаки на Главного Смотрителя, как началось нашествие, самое настоящее. Тут же были забыты все распри, охотникам слали гонцов с просьбами заняться своими прямыми обязанностями, обещая прощение любых прошлых грехов, но из Резиденции никто выходить не торопился. Охотники окопались оставив весь остальной мир на произвол судьбы. Номи не ожидал, что сэр Лерет сможет действовать столь хладнокровно. Не ожидал, что у него хватит выдержки обречь такое количество людей - многие тысячи - на гибель без помощи охотников, но таковы были факты. Глен со своей небесной высоты докладывался, что видит людей в Обители, охотники действительно никуда не стали бежать. Но и выходить на помощь тоже не выходили. Парламент и король сначала взывали к Храму требуя благоразумия. Потом - напрямую к сэру Лерету. Никакого толка. Волна нежитей наступала пусть медленно, но неотвратимо, и никто ей не препятствовал. Точнее, клирики Храма пытались выходить на бой, наёмникам сулили золотые горы, даже среди магов, шаманов и знахарей объявили набор, но это помогало слабо. Воины Крати ушли куда-то на юг к самому побережью, и среди людей бродили самые причудливые слухи об их дальнейшей судьбе, один другого страннее. Столица полнилась беженцами, и конца этому не было видно.