Охотник (ЛП)

— Прекрати! — резко прикрикнул он, запуская пальцы в свои волосы. Он встретился со мной глазами, и я вздрогнула от силы его взгляда, обрушившегося на меня с мощью пятибалльного урагана. — Лучше проживу остаток жизни, зная, что ты жива, хоть и никогда не увижу снова. Ты никогда не перестанешь быть всем для меня, Эдди. Никогда, черт возьми! Тебя не будет рядом, но ты никогда не исчезнешь отсюда, — он ударил себя в грудь. — Ты всегда была здесь и будешь. Прекрати свое гребаное упрямство и спрячься от этого куска дерьма, ради всех святых!

Сердце колотилось в груди, и раздражение затягивалось в тугой узел в животе. Назовите меня глупой, может, так оно и есть, но я не смогу больше жить без него. Прежде всего, он мой лучший друг, и я люблю его безоговорочно. Даже когда он становился таким большим и сексуальным мудаком.

— Нет, — выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. Решимость разлилась по венам, когда реальность накрыла с головой.

Это захлестнуло меня тогда.

Моя мать была королевой.

Это моя судьба.

Однажды я должна буду возглавить эту семью. Она откуда-то знала об этом ранее, а я поняла только сейчас. Будто она нашептала мне.

— Нет, — всего три буквы, так мало. — Я не хочу больше прятаться от него. Мне не от чего прятаться. Все, что есть у него, принадлежит мне. Это моя империя, черт побери. Мой чертов бизнес. Моя. Блядь. Семья. Все это никогда не будет его. Энцио Костелла никогда не будет гребаным Романо. Во мне течет их кровь, а кровь не лжет. Романо — моя семья.

Хантер приблизился, но прежде чем он смог прикоснуться ко мне, я схватила его за футболку и притянула к себе.

— И ты будешь уважать мой выбор, Карло. Я не хочу повторять все снова, и черт меня побери, если собираюсь это делать. Ты будешь уважать мое решение и будешь делать то, что я захочу. Ты сказал, что это не игра, что ж… я тоже больше не играю. Моя жизнь — не гребаная Монополия. Это понятно тебе?

Понятия не имею, откуда взялись слова. Они вырвались из меня, словно разорвавшаяся бомба. Они неконтролируемые и грубые, но в глубине души знала, что они правдивы.

Моя жизнь — не игра.

Моя семья — не игра.

Я больше не собираюсь быть пешкой.

Я покончила с игрой. Гребаный вальс, который заставлял меня танцевать отец, подошел к концу, и финальные «раз-два-три» принадлежат мне.

Хантер с тяжелеющим взглядом схватил меня за руку. Ту, которой я вцепилась в его рубашку.

— Понял, Босс.

Я притянула его к себе, мои губы изогнулись в улыбке.

— Для тебя — Principessa, Cacciatore.

Его ладонь обхватила меня за шею.

— В таком случае дважды понятно, Principessa.

Мы встретились взглядом.

— Хорошо.

Наши губы были в опасной близости, когда я услышала:

— Вот, черт. Она на два очка опережает Александрию.

Я отшатнулась от Хантера и посмотрела на Исайю. Перевела взгляд на его руки, но в них не было оружия. На самом деле он выглядел удовлетворенным.

— Не понимаю.

Он усмехнулся.

— Дар.

Дариен появился позади, и в этот момент они были похожи на двух близнецов. Он вздохнул, и во взгляде мелькнула грусть.

— Двадцать два года назад, когда ты была еще совсем крохой, главенство твоей матери в семье оказалось под угрозой. Она не могла выполнять все свои обязанности главы с ребенком на руках. Ей было необходимо выйти замуж за твоего отца, и знаешь, что она сделала, bambina? — он улыбался. — Она прижала твоего отца к стенке, приставила пушку к горлу и потребовала, чтобы он женился на ней.

— Так он и сделал, — продолжил Исайя. — Выбора не было. Либо он женится на ней сейчас же, либо получит пулю. И, несмотря на навыки этого парня, — он поднял большой палец в адрес Хантера, — если захочешь убить его, у меня нет никаких сомнений, что ты достанешь из сумки пистолет и приставишь к его голове быстрее, чем он сможет выхватить свой.

Я метнула взгляд с Исайи на Хантера. Его рука лежала на бедре, толкнула его локтем и схватила пистолет, который он только что пытался вытащить. Прицелилась ему в грудь, и он поднял руки под звук хриплого смеха Исайи и Дариена.

— Ты не будешь стрелять, — произнес Хантер с тихим смешком.

— Не буду? — слова были твердыми, словно камень, и он замер, когда палец приблизился к курку. — Может быть, ты мне не нравишься. Может, я сильнее.

Хантер протянул руку и обхватил пальцами ствол пистолета.

— Тогда сделай это.

Раздался выстрел.

Я солгала.

Несколько выстрелов.

Мое сердце остановилось.

Мой мир разлетелся на осколки.

Хлынули кровь и слезы.

Хантер выбил пистолет из моих рук и прижал к полу. Я ахнула, ударившись грудью о ковер, но он потянулся вперед и прижал палец к губам, когда раздались еще выстрелы.

— Вставай и беги, — приказал он, схватив оружие и потащив меня за собой. — Блядь, беги! — закричал он, толкая меня.

Я поняла.

Схватила сумку и побежала.

Я неслась по коридору, будто за мной гнался сам дьявол.

Хантер бежал следом, вытянув руку и стреляя.

— Дар… Исайя, — выдохнула я.

— Без понятия. Просто беги, мать твою! — его голос был слишком громким и эхом отдавался от стен, еще громче, чем выстрелы.