Охотник на читеров - Забанены будут все!

– И ты попрешься за ним к дану или в тюрьму? Брось, пацан, это работа не для тебя. Ты не ищейка. Я могу дать тебе контакты одного человека, вернее, уже не совсем человека. Напиши ему в Телеграме, я думаю, что Костя от ляма баксов не обеднеет, а это существо найдет кого угодно и выпотрошит. Это совершенно иной уровень, поверь мне.

– Я думал попросить вас, – улыбнулся я.

– Брось. Я не в том настроении, чтобы помогать всяким зундугло, сколько бы они мне ни заплатили. Я работаю только с профи, а вы ими не являетесь. Мой тебе совет, увольняйся, пока не поздно, Сережа. Погубят они тебя. Погубят твой яркий свет жадностью своей неуемной. Сновидения даны каждому, но только ищущий и смелый духом найдет свою тропу. Только сильный пройдет по ней и обретет волшебный билет. Ты же знаешь, зачем все это вообще, нет?

– Просветите. – Я глотнул пива.

– Смерть – это сон. Окончательный уход из этой реальности. Грубо говоря, когда ты помрешь, то попадешь в Лимбо и больше никогда не сможешь сюда вернуться. Все твои игры с осознанностью – это тренировка перед смертью. Это и есть наша религия. Нет ада и рая, хотя пустоголовые придурки могут забуриться куда угодно. Есть уровни, по сравнению с которыми ад покажется раем. Ты просто учишься прыгать куда надо, но конец все равно один, Сережа.

– Закатный город? – понял я.

– Да, и очень хорошо, если ты попадешь в него и установишь с ним связь при жизни, тогда после смерти ты не заблудишься, не будешь растерзан тварями из глубин, не попадешь в лабиринт, не окажешься в тюрьме духа и так далее. Вот зачем мы занимаемся всем этим. Мы готовимся к своему послесмертному марафону. Понимаешь?

– А как же современные религии? Они что, не знают этого? – внезапно спросила Ирина.

Ицхак с благосклонной улыбкой посмотрел на нее.

– Кто-то знает, например, на востоке очень много практик связано с этим, однако все религии содержат свод определенных правил, соблюдение которых сохраняет свечение человека и увеличивает его. Даже христианские заповеди по-своему готовят человека к смерти. Ведь если ты убиваешь, тратишь много энергии на секс, то есть прелюбодействуешь, обманываешь себя и близких, ведешь аморальный образ жизни – ты теряешь себя, теряешь свое свечение, которое так сильно понадобится тебе после смерти, чтобы обрести следующую жизнь.

– Вот даже как. – Ирина сильно задумалась.

– Об этом вообще мало кто знает, – довольно осклабился Ицхак, – религии давно искажены в угоду прибыли и алчности. Они стали инструментом правительств для смирения толп. Они потеряли свою цель, да и хрен на них, если честно. Когда они все сдохнут, включая правителей и прочий мусор, мы посмотрим, кто был прав, а кто нет. Лимбо станет местом окончательного суда, ибо там собираются те, кто ищут путь в Закатный город и у кого прекрасная память. Правда, многие из этих ублюдков даже не дойдут дотуда, они потерялись в этой жизни, променяв свой дар на золотой рубль, они потеряются и там.

– Главное, чтобы не потерялись мы, – подытожил я.

– Вот это хорошие слова. Наша цель – установить связь с другими мирами, наблюдать, запомнить путь, по которому нам предстоит пройти после нашей смерти. Вот в чем истина, все остальное – дерьмо собачье. Космические программы эти, полеты на Марс – человек обманывает сам себя, не понимая, что он уже находится на сраном звездолете, который летит с дикой скоростью по вселенной. Такова привычка человека – грезить недостижимым говном, абсолютно не замечая истины рядом с собой, внутри себя. Сколько людей терзается мыслями о собственном несовершенстве вместо того, чтобы понять: твое тело – обычный долбаный скафандр, которым тебе дали попользоваться на весьма короткий срок.

– А этот корабль прилетит когда-нибудь к своей цели? – спросила Ирина.

– Конечно! – воскликнул Ицхак. – Но только от тебя самой зависит, захочешь ли ты остаться среди его экипажа. Я вот не хочу. Мне тут не нравится.

– Но вы, судя по всему, человек обеспеченный, у вас все есть. Деньги, девочки, виноград. – Ира замолчала.

– И что? – Великий маг рассмеялся, и его пузо затряслось так, что чуть не перевернуло тарелку. – Могу ли я стать здесь птицей? Не залезать в алюминиевое чрево самолета, не прыгать с парашютом и вингсьютом. А просто раз – и взмахнуть своими белоснежными крыльями, и полететь к морю? Скажи, кому заплатить и сколько за такую операцию, я дам любые деньги.

– Нет, – коротко ответила Ира.

– В том-то и дело. Это очень убогий и ограниченный кораблик по сравнению с теми мирами, где я побывал, но мне уже проще, я свои связи и каналы синхронизировал, так что могу спокойно здесь себе ни в чем не отказывать и просто наслаждаться оставшимся сроком существования. Для меня все перестало иметь значение. Войны, политика, бестолковые разборки местных бандюков и даже ваши поигрушки не вызывают у меня интереса.

– Просветление? – поняла Ирина.

– В точку, девочка. Все, Сережа, мое время на тебя вышло. В следующий раз звони, если наступит полная жопа. Понял? Иначе обижусь. Удачи вам там!

Он отсоединился, и мы с Ирой задумались.

– Ну на великого мага он не похож, – заметила она.