Охотник на кукушек

– Гуляй, со временем найду тебе новое занятие, – доброжелательно сказал начальник управления.

– Спасибо, дорогой, я – твой должник, что хочешь проси! – изобразил кавказскую щедрость Берия.

Костя вспомнил любвеобильную соседку и несколько торопливо сказал:

– Мне бы снайперскую винтовку. Финны совсем обнаглели, шарятся в нашем лесу, словно в собственном доме.

Ответ поразил своей неожиданностью:

– Езжай в Дом политкаторжан, спроси у вахтера Петрова Василия Ивановича. Я ему позвоню.

Все присутствующие одобрительно закивали, а начальник политотдела прокомментировал:

– У него лучшее оружие, сам товарищ Сталин предпочитал изделия Петрова.

Оружейник-кустарь по определению не может делать хороших винтовок, не говоря о «самых лучших». Как ни странно, остальные поддержали его дружными аплодисментами.

– Повезло парню, встреча со старым большевиком запомнится на всю жизнь, – с ноткой зависти сказал начальник Оперативного отдела.

Пятнадцать минут от Литейного до Садовой, да одна остановка на трамвае – и Костя у Дома политкаторжан. Серая громадина на берегу Невы заставила остановиться, стиль советского авангарда впечатлял изящной стройностью.

– Ищете кого или просто так смотрите? – поинтересовалась бабулька на лавочке.

– Где найти вахтера? Мне нужен Василий Петров.

– Васенька во второй парадной, вторая квартира слева на третьем этаже.

– Вы знаете всех жильцов? – удивился Костя.

– Из всех осталось двенадцать квартир, а новым жильцам старики не интересны.

– После революции прошло более двадцати лет, так что время берет свое.

– По-разному было, – уклончиво заметила бабулька, – но наследников выселяли на десятый день.

Для довоенного Ленинграда газифицированный дом с центральным отоплением и горячей водой был редкостью. Многие старались получить в нем квартиру, пуская в ход связи, взятки и злобные наговоры. Здешние страсти за престижную жилплощадь затмевали рассказы Зощенко. Но, по советским законам, квартиру давали ответственному квартиросъемщику, а члены семьи не имели прав наследования жилплощади.

* * *

Уютный дворик, застланная ковровой дорожкой лестница и кабина лифта из натурального дуба настраивали на деловой лад. Двери на лестничной площадке обиты натуральной кожей, а механическому звонку требовалось повернуть бронзовую голову рогатого барашка.

– Вам кого? – строго спросила домработница в шитом цветочками фартуке.

– Василия Ивановича, его должны были предупредить по телефону.

Гостя провели в просторный зал и предложили удобное кресло. Неплохо живут бывшие каторжане! Пять комнат, мебель карельской березы, индийский бархат, шелковые китайские гобелены. Более чем адекватная плата за годы сибирской ссылки.

– Никакого интервью не будет! – от самых дверей рассерженно заявил сухонький старичок.

– Меня направил товарищ Берия.

– Он говорил о заслуженном и опытном диверсанте, а здесь мальчишка! – проворчал хозяин. – Пошли в рабочий кабинет.

Название определяло обстановку, которую из-за громоздких книжных шкафов можно назвать классической. Даже шкафчик со множеством кубков и увешанная грамотами стена над диваном не меняли первого впечатления. Пока хозяин раскуривал сигару, Костя принялся разглядывать призы и грамоты. Написанный по-французски текст непонятен, но даты рубежа веков и символика свидетельствовали о выставках оружия, и он спросил:

– Это ваши награды?

– Самые престижные из Бельгии. В прошлом веке награждали отца и деда, более поздние принадлежат сыновьям.

– А где ваши?

– Нижняя грамота вручена за изобретение верхнего расположения возвратной пружины, левый кубок – за отвод газов из ствола.

– Что в этом особенного? – пожал плечами Костя.

– Что особенного в отражателе винтовки Мосина? – спросил хозяин и сам ответил: – Он первым это сделал.

– Вы были изобретателем?

– Изобретателем и владельцем одного из крупнейших оружейных заводов России, – поправил Василий Иванович.

– И царь отправил вас в Сибирь? – недоверчиво спросил Костя.

– Не меня одного. Судим за помощь революционерам в компании с Березиным, Евдокимовым и Приваловым.

– Привалов вроде был очень богатым.

– Я тоже был не беден, но революционерам помогал деньгами и оружием.

– Отдавали часть казенных денег, что получали за винтовки?

– Мой завод никогда не брал казенных заказов. В России был самый большой в мире рынок оружия: дворяне, казаки, народы Севера и Сибири.

– Мне сказали, что вы делали оружие Сталину, – на всякий случай Костя сменил тему.

– Поставлял под заказ штурмовые пистолеты, сейчас их называют пистолеты-пулеметы.

– Что-то в стиле «Маузера»?

Василий Иванович достал из ящика стола изящный кожаный чемоданчик, в равной мере подходящий для дам и господ. Пистолет внешне напоминал «Маузер», деревянная кобура-приклад, отъемные обоймы на двадцать патронов и три диска на сорок патронов. Хозяин одним щелчком вставил переднюю ручку – и «Маузер» превратился в «Томсон». Оценив произведенное на гостя впечатление, навернул пупырчатый глушитель и гордо пояснил:

– Мой пистолет-пулемет на двадцать лет старше автоматического «Маузера». – Петров указал на грамоту и протянул чемоданчик: – Держи, это мой тебе подарок.