Охотник на лис

Позднее в том же году я выиграл чемпионат Северной Калифорнии по многоборью среди юношей 15–16 лет. На этот раз я получил медали.

Тренер Хамада был выдающимся тренером и моим другом. Он научил меня тому, как следует развивать лучший комплекс спортивных качеств, о каком я мог мечтать. Думаю, чувство равновесия, гибкость и сила (эти качества я обрел благодаря занятиям гимнастикой) заложили лучший фундамент для занятий любым видом спорта.

Важны и психологические преимущества, которые дала мне гимнастика. Ведь абсолютно все коренится в сознании человека. Мы живем в размышлениях, поэтому все наши мысли становятся для нас реальностью. Однако между телом и сознанием нет границ. Человек – единый организм, и уверенность должна основываться на фактах. Тот факт, что я научился делать то, чего не могли делать другие борцы, очень сильно помог мне.

Значительную часть моего успеха как борца я объясняю двумя факторами – основами физического развития, полученными в гимнастике, и соперничеством с братом Дэйвом, которое сочеталось с нашей братской любовью. Понимание того, что мы навсегда останемся братьями, что бы между нами ни случалось, делало наши схватки очень жестокими и безжалостными.

Гимнастика и Дэйв подготовили меня физически и психологически ко всему, что могло произойти во время схваток.

Глава 02 Из зрителей в чемпионы

Однако гимнастика не могла дать мне уверенности – качества, в котором я нуждался.

Уверенность Дэйва в собственных силах возрастала по мере его успехов в борьбе. А я пошел другим путем. Я не испытывал счастья в жизни. Мои медали за гимнастику казались пустыми цацками. Потерянный, не понимающий самого себя и мучающийся вопросом о том, кто я и кем стану, я вступал в споры с отцом и подумывал о прекращении занятий гимнастикой.

Где-то в глубине души я понимал, в чем моя проблема. Она заключалась в самолюбии. Хотя я преуспевал в гимнастике, мой брат добивался еще больших успехов в борьбе. Он получал больше внимания, и люди, искавшие студентов для университетов, просто слюни пускали от мысли о том, что смогут залучить Дэйва к себе. Однажды я пожаловался на это отцу, а тот залепил мне пощечину.

Отец думал, что после того, как я выиграл чемпионат Северной Калифорнии, гимнастика станет моим пропуском в высшее учебное заведение. Так думал и я. Но я перестал заниматься спортом и не знал, чем буду заниматься дальше.

В возрасте 15 лет я снова переехал в Эшленд к матери, потому что начал покуривать марихуану, отец узнал об этом и начал вмешиваться в мою жизнь настолько энергично, что я почувствовал: меня лишают свободы.

Возвращение к матери означало, что мне придется жить с матерью, ее дружком и моими сводными братом и сестрой. Мы были так бедны, что в школе мне пришлось пойти в отдел потерянных и найденных вещей и взять там куртку, в которой я ходил в холода. Я начал регулярно подпадать под дурные влияния, особенно со стороны одного соседского мальчишки, с которым я курил марихуану и который кончил печально: он умер от передозировки наркотика.

Одного из парней, с которыми я болтался, арестовали за кражу чека из машины, подделку подписи владельца чекового счета и попытку получить по этому чеку наличные. Он не предлагал мне денег, и ничего плохого я не совершил, но меня арестовали как соучастника или пособника преступления. Меня выпустили на поруки и предупредили, чтобы я держался подальше от всяких неприятностей. Я получил урок: не водись с плохими людьми. Мне следовало сказать тому парню, чтобы он не пытался обналичить чек, хотя я понимал, что он не стал бы меня слушать. Ему надо было проверить, с ним ли я или не с ним.

Арест заставил меня провести небольшой анализ своих действий, и я понял две вещи. Во-первых, я сам себе не нравлюсь. Во-вторых, единственный способ обрести счастье – получить способность одолеть любого в мире. Последнее желание нельзя отбрасывать просто как размышление пятнадцатилетнего подростка. Это желание двигало мною вплоть до последних в моей жизни спортивных соревнований, последней схватки, состоявшейся в 1996 году.

И то же самое желание подтвердило, закрепило мое решение бросить гимнастику. Я был хорошим гимнастом, но воспоминание о том, как Дэйв защищал и себя, и меня на игровой площадке, заставляло меня понять, что надо найти другой путь к физическому совершенству, которым я хотел прославиться.

В то время был популярен Брюс Ли, и, глядя, как он вышибает дух из двадцати парней в фильмах вроде «Кулак ярости», я пришел к убеждению, что контактные боевые искусства – то, что мне надо. Но близ Эшленда не было студии Брюса Ли, поэтому я остановил выбор на школе тансудо Чака Норриса, которая находилась в Медфорде. Занятия гимнастикой дали мне преимущество – я мог держать ногу почти над головой в самом буквальном смысле этих слов.