Охотник на мафию. Часть 1 (СИ)

- Какой контракт? С какой фирмой?

- Судоходной.

- Чего? Какой-какой?

- Фирма базируется в Гонконге. Контракт капитана, цена пять тысяч долларов в месяц. Английский знаешь?

- И китайский, - задумчиво и тихо проговорил капитан. – Подзабыл было, да с китайскими туристами наблатыкался за год.

Он снова недоверчиво посмотрел сначала на одного, потом на другого «вербовщика».

- Что-то вы мягко стелете.

Мамаев, словно бы безразлично, пожал плечами и, снова «цыкнув» зубом, прополоскал рот водкой и проглотил. Кобелева передёрнуло. Капитан сглотнул вслед за Мамаевым и закашлялся.

Кобелев встал и пару раз стукнул капитана по спине.

- Да, ну тебя! – извернулся из-под его руки Бабкин. – Лёгкие выбьешь.

- Зуб сломал, - сказал Мамаев, нащупывая у себя во рту языком сломанный зуб. – Треснул, блять. Прямо вдоль. Вот, сука!

- Нехрен жадничать, - усмехнулся Кобелев. – Килограмма полтора сожрал.

- Да я б такого шашлыка и два сожрал. Вкусный! Ты его в чём мариновал?

- У меня сбор трав особый. С Кавказа ребята возят.

- Смотри, отравят, или наркоту подсыпят.

- Армяне... Вроде, не должны...

Капитан сидел задумчивый, явно что-то мозгуя.

- Надолго, контракт? – наконец спросил он. – И что делать надо?

* * *

Мамаев с Кобелевым приехали в часть спецназа ГРУ на служебном УАЗике по убитой «насмерть» дороге, разбитой военными грузовиками. После выпитого и съеденного обоих тошнило.

- Шашлык жалко, - простонал Мамаев, выползая из УАЗика.

- А водку с коньяком не жалко? – спросил Кобелев тоже устало.

- Водку нет, коньяк жалко. А всё ты... Коньяк хочу, коньяк...

- Так и не пил бы. Сейчас бы выпили...

- Ага... Оставил бы ты. А так, хоть попробовал этот ваш знаменитый «Коктебель». Ну и где тут ваш пипелац? О! Под понтонами, что ли?

Атомная глубоководная станция проекта 18510 стояла в бухте Халуай, замаскированная понтонным парком ПП-91, собранным в бухте площадкой длинной пятьдесят метров - по три в ширину и по семь в длину - с отверстием для рубки аппарата. Рубка маскировалась сетью МКТ-З[1] и со стороны казалась неким «секретным» контейнером. Кроме рубки на площадке шириной двадцать пять метров располагались и другие «секретные» объекты: ангары для «тритонов», насосные станции и контейнера с водолазным снаряжением. К площадке вел восьмидесятиметровый понтонный мост.

- Круто! – восхитился Мамаев. – Хорошо организованно, красиво.

- А, то... - не без гордости согласился Кобелев. – И зимой можно тренироваться. Я сюда на крещение приезжаю. В прорубь нырнуть. Ну, пошли уже.

- Искупаемся заодно.

- Не накупался ещё?

- Не-а, - жизнерадостно «некнул» Мамаев и засеменил вниз по деревянной лестнице к морскому береговому обрезу.

На берегу и на понтонах наблюдались одетые и полуодетые, в основном молодые, хорошо сложенные люди мужской наружности. В их действиях усматривался порядок и организация. На «новеньких» ни один из них внимания не заострял. Так, мазнут взглядом и продолжают заниматься своим делом.

- Тридцать три богатыря в чешуе, как жар горя, - с чего-то вдруг продекламировал Мамаев. – Ни разу тут не был. Хорошо тут у вас. Идиллия.

- Скажешь тоже, - смущаясь, выдавил Кобелев. – Двигай копытами. Не тормози.

Он обогнал «тормознувшего» на тропе Мамаева и первым вышел на береговое понтонное звено, отозвавшееся на его шаги гулким «бочечным» эхом.

Перед вертикально-овальным отверстием входа в рубку стоял часовой в лёгком зелёном с пятнами "балахоне" и с коротким автоматом, висящем на ремне через плечо.

Не дожидаясь подхода незнакомцев ближе трёх метров, часовой нажал «тревожную» кнопку и перехватил автомат левой рукой за цевьё. Буквально через мгновение из горизонтального люка жесткого титанового корпуса выглянул ствол автомата и голова дежурного офицера в чёрной "морской" пилотке. Голова прищурилась и, оценив обстановку, приказала:

- Пропусти.

Часовой вздёрнул АКСУ на плечо и нажал кнопку «отбой тревоги». Тревожный сигнал стих. Голова и автомат из люка исчезли.

Кобелев шагнул через комингс рубки первым и вскоре исчез в круглом люке аппарата. Мамаев переступил стальной порог осторожно и с ещё большей осторожностью заглянул в бездну подводной лодки. «Бездна» оказалась не очень глубокой.

Скользнув по вертикальному трапу, Мамаев осмотрел командирский отсек.

- «Тесновато», - подумал он и прошёл вслед за спиной Кобелева.

- Вот он, голубчик, - вскоре произнёс начальник ГРУ, чуть отстраняясь вправо. Он откинул сиденье, прижатое к переборке, и сел. Мамаев увидел, что кроме них с Кобелевым в отсеке находится средних лет мужчина с пышной, но слегка взлохмаченной шевелюрой.

Юрий поморщился.

- "Что за день такой?" – подумал он. – "У одного, блять, зубы все и как не родные, у другого, - волос, словно в поле травы".

Сломанный зуб снова заныл.

Мужчина был прикован наручниками за руки и за ноги к стойке вращающегося кресла, на котором и сидел пленник. Рот его был заклеен куском широкого лейкопластыря.

- Готов подписать документы? – будничным тоном спросил Кобелев.

Пленник быстро-быстро закивал головой.

- Пётр Иванович, - громко произнёс Кобелев, - где его признательное?