Охотник на магов (СИ)

Разные причины привели всех нас в то вонючее подземелье. У каждого был свой мотив. У кого-то стремление поскорее справиться с работой, чтобы можно было сбежать в убежище и там спрятаться от своих страхов, у кого-то желание отличиться перед высоким начальством, а кем-то правила жажда крови. Алекса в темные зловонные коридоры завели угрызения совести. Стыд за момент собственной слабости, за то, что, поддавшись эмоциям, на время оставил своего друга и подопечного. И желание это как-то исправить.

Само собой, духовник не должен рисковать и, соответственно, сопровождать охотника на магов в потенциально опасных фазах охоты. Таких как, например, спуск в подземелье с определенной вероятностью встретить там врага. Но Агорник упустил это, либо осознанно пошел на риск, поняв, что мне, возможно, грозят неприятности от инквизиторов. Им двигал благой порыв, и от того еще горше, что из-за него он погиб.

Целыми днями я раздумывал над тем, как можно было спасти моего наставника. И что я для этого не сделал. Где я поступил неправильно, где не сказал нужные слова, где медлил, когда необходимо было действовать.

Сразу после моего пробуждения в той гостинице Алекс хотел о чем-то со мной серьезно поговорить, но я попросил отложить нашу беседу на потом, ссылаясь на спешку. Кто знает, быть может, поговорив со мной, он в последствии не оказался бы в том темном и вонючем колодце.

А возможно, я просто зря себя мучаю и накручиваю, но остановиться я не мог. Как бы я не старался, мысли мои все время возвращались к погибшему наставнику. И этот замкнутый круг начинался снова и снова. Сон, молитвы, тренировки, скорбные думы.

Четыре дня я был предоставлен сам себе. За это время я ни разу ни с кем не говорил, если не считать внутренних диалогов, не видел ни одного человеческого лица, если не брать в расчет парочки молчаливых стражников, с совершенно невыразительными, приевшимися мне в первый же день, физиономиями, и не слышал ни одной, даже самой неправдоподобной, новости. Поэтому, когда ко мне в камеру пожаловал какой-то разодетый франт, скорее всего должностное лицо из магистрата, и поделился информацией, что в город пожаловал один из старших инквизиторов, который желает безотлагательно со мной побеседовать, я как-то даже растерялся.

Само собой, моего мнения шикарно одетый господин не спрашивал, а поведал мне все это лишь из вежливости. Но и этот ресурс оказался совсем не безграничным. Вежливость у мужчины закончилась через несколько мгновений. Увидев, что я слегка остолбенел, переваривая информацию, он сделал неуловимое движение кистью, и в моей одиночной камере вдруг стало тесно. Меня скрутили, заковали в цепи и довольно грубо толкнули к выходу. Мне ничего не оставалось, как передвигать ноги в указанном направлении.

На выходе нас уже поджидал дилижанс. Не тяжелый тюремный транспорт, а обыкновенный фургончик, принадлежащий департаменту защиты города и используемый для перевозки его сотрудников. Правда, в плане удобства большой разницы я все же не почувствовал. В пути мы были не на столько долго, чтобы можно было искать качественные отличия. Фургончик, трясясь по мощенной булыжниками дороге, точно руки пьяницы со стажем, и задорно подпрыгивая на ухабах, вывез меня в квартал частных домов, после чего остановился. Франт перевел на меня многозначительный взгляд, а когда я на него никак не отреагировал, сделал движение кистью, будто прогонял какую-то надоедливую мошку. Для наглядности мне даже дверь открыли.

Я пожал плечами и несколько растерянно выбрался из транспорта, но удивление мое лишь выросло, когда дверца захлопнулась, а фургон тронулся и покатил прочь дальше по дороге. Широко раскрытыми глазами я проводил его, пока он не скрылся за поворотом, и только после этого осмотрелся вокруг. Не могут же меня таким странным способом признать невиновным и отпустить на все четыре стороны? Да и оковы с меня никто снимать не стал.

А вокруг не было ни ратуши, ни здания департамента защиты, ни представительства ордена. На тихую, казалось бы, даже сонную улочку, где меня высадил странный конвой, выходили лишь огороженные участки с одно-двухэтажными домами.

Догадка озарила меня, и я вернулся взглядом к тому дому, возле которого остановился фургончик. Так и есть! У калитки стояли и напряженно смотрели на меня двое здоровых мордоворотов. Меня доставили в один из конспиративных домов ордена.

Поймав мой взгляд, один из громил толкнул решетчатую дверь, и та со скрипом отворилась. Сегодня день любезности какой-то. Все передо мною открывают двери, будто я благородный или особа, приближенная к королю. Еще бы не эти цепи на руках и сходство было бы более полным.

Это был не тот дом, где я в свое время встретился с Гансом Вебером и его помощниками и даже прервал им некий ритуал. Это здание качественно отличалось от того всем, чем можно было. Размерами, роскошью отделки и объемом прилегающей территории.