Охотник на отморозков

— Погоди, Лиза, тебе сколько лет?

— Шестнадцать, — ответила Лиза, — но легким вином меня можно побаловать.

— А потом твоя мама меня побалует скалкой по горбу, — ответил Шершень.

— Ах, так! — надула губки Лиза. — Тогда я сама себе куплю! На свой полтинник!

— Не опьянеешь? — спросил Шершень.

— Как-нибудь, — капризно ответила Лиза.

Ей не нравилось, что Шершень считает ее маленькой, ей хотелось, чтобы за ней ухаживали, а он разговаривает с ней, как с ребенком.

— Ну, хорошо, закажу тебе легкий коктейль, — сломался Шершень, — только один.

— Ладно, жмот, пусть один коктейль, — согласилась Лиза, — а в бильярд поиграем?

— Поиграем, — пообещал Шершень, — правда, я плохой игрок.

— Тем лучше для меня, — обрадовалась Лиза, — я вообще не умею играть.

Она повернулась и стала смотреть, как играют пары за столами. Шершень нащупал в заднем кармане джинсов толстую пачку купюр. Финансовых затруднений он не испытывал. Боевые получил почти за год, так что на то, чтобы неплохо повеселиться хватит. Хорошо, еще что, когда шантрапа у магазина к нему пристала, то деньги были в заднем кармане джинсов, а не в дубленке.

Минут через пять официантка принесла салаты, коряво поставила их на стол и, не пожелав приятного аппетита, собралась двинуться обратно на кухню. Шершень остановил ее и заказал два коктейля — один послабее для девушки и второй покрепче для себя. Официантка что-то буркнула неразборчиво, кивнула и ушла.

Когда ели салаты Шершень заметил:

— Ремонт в кафе сделали, оборудование закупили дорогое, а персонал работать не научили. Официантка булькает что-то, еле-еле ноги переставляет. Например, в Питере, если бы меня один раз так обслужили, я бы больше в такое заведение не пошел.

— Тут не Питер, — ответила Лиза, — и пойти в городе больше некуда. Так что как она не переставляй ноги, а если здесь живешь, то сюда вернешься, потому, что выбора нет.

— А как же частный бизнес? — спросил Шершень. — Вот это, например, кафе Барина, да?

— Да, — кивнула Лиза, — теперь его, я же тебе говорила. Но раньше было не его, другой был хозяин. Мужик такой по кличке Ветер.

— Почему Ветер? — спросил Шершень.

— Не знаю, — ответила Лиза, — все так звали, а почему не известно.

— И что случилось с прежним хозяином? — спросил Шершень. — Убили?

— Зачем убивать, все проще гораздо, — ответила Лиза, — до того как Барин у нас все заведения под себя подмял, он регулярно проделывал простую вещь. Задержит зарплату на два-три месяца и не выплачивает. А чтобы люди не подохли с голоду через свои продовольственные магазины отоваривает по комбинатовским талонам работяг своих. И еще подкинет в отдел соцобеспечения этих талонов, типа, вот я какой добрый!

— А что? Заботится о людях. Или я чего-то недопонимаю?

— Недопонимаешь, — ответила Лиза, — по этим талонам все продукты и шмотки процентов на двадцать дороже. А люди берут, деться-то некуда, зарплаты нет и наличных денег нет. А предприниматели сидят без выручки — у них никто ничего не покупает. А к ним то СЭС наведается, то дяденька милиционер, то налоговая и все ручки потирают, плати, мол, дань! Так и это кафе прогорело. Построил его мужик, ссуду брал, деньги вбухал, а народ не идет, денег-то в карманах нет, Барин зарплату не платит. Так и прогорел Ветер, а Барин у него все это скупил по дешевке. Довел, разорил и скупил.

— Но сейчас-то не по талонам тут, — сказал Шершень, — и народу много.

— А теперь Барину зарплату задерживать ни к чему, — объяснила Лиза, — он всех конкурентов в городе раздавил. Теперь люди у него зарплату получают и ему же несут обратно через магазины, через кафе это…

— Ну, ты, Лиза, для своих шестнадцати лет чрезвычайно умна, — улыбнулся Шершень.

— Я сама бы не додумалась, — ответила Лиза, — это Денис мне рассказал про всю эту систему. Но это только, как он мне говорил, только надводная часть айсберга.

— Поменьше бы он говорил…

— Он не мог иначе. Такие люди как Денис рождены революционерами. Я и сама в душе революционер.

— Да, я видел, — кивнул Шершень, — в комнате твоей Че Гевары портрет на пол стены.

— Если мы все будем сидеть и молчать в тряпочку, — горячо зашептала Лиза, — то Барин нас всех в скотов превратит!

— Ты о себе думай, Лиза, — посоветовал Шершень, ты уедешь из этого города и забудешь все, как страшный сон. Людям ничего не надо, им хорошо. Они живут и другой жизни не видели. Есть выпить сегодня, закусить картошкой и ладно. Весь мир не обнимешь.

— А я постараюсь, — твердо сказала Лиза.

— Часто тут бываешь? — спросил Шершень, чтобы сменить тяжелую тему.

— Первый раз пришла.

— Официантка тебя знает, — намекнул Шершень.

— В одной школе учились, — ответила Лиза, — она на год старше. Мне сюда не по карману ходить.

— А парни, что же не приглашают?

— Какие парни? Одни альфонсы! Им лишь бы глаза залить за чужой счет. А ты что ревнуешь?

— Нет, просто спросил, — отчего-то смутился Шершень.

— Ревнуешь, ревнуешь, — засмеялась Лиза — а мне нравится.