Охотник на тигров

Он выглянул в окно и увидел, что весь двор был наполнен конными и пешими людьми. В лучах яркого солнца режущим глаза блеском сверкало всевозможное оружие: пики с пестрыми значками, сабли, ружья, пистолеты. Была даже пушка. Лошади фыркали, ржали и били копытами о землю, отмахиваясь хвостами от надоедливых насекомых. Люди громко разговаривали между собою. Словом, перед доном Корнелио открылась полная картина военного лагеря.

Молодой человек не мог долго держаться на ногах и был вынужден снова лечь в постель. Голова у него болела и кружилась, вместе с тем мучило любопытство, хотелось узнать, где он находится.

Наконец в комнату вошел человек, в котором дон Корнелио, напрягши свою память, узнал одного из слуг Морелоса.

- Где я? - поспешил он спросить у слуги.

- В гасиенде Сан-Луис, - ответил тот.

Больной снова напряг память и вспомнил, что его обещали доставить в гасиенду Сан-Диего.

- А не в гасиенде Сан-Диего? - задал он новый вопрос.

- Нет, - последовал ответ слуги. - В гасиенде Сан-Диего мы пробыли только один день и вчера покинули ее. Мы должны были убраться оттуда из-за вас, сеньор...

- Из-за меня? - изумился студент.

- Да, из-за вас. Там вокруг шныряли роялисты и чуть было не забрали нас в то время, когда вы во все горло кричали в открытое окно, что идете походом на самый Мадрид...

- Я?! На Мадрид?! - с еще большим изумлением вскричал огорошенный студент, вытаращив глаза и приподнимаясь на постели. - Значит, это был бред?

- Очень может быть, сеньор. Но, тем не менее, для нас это было крайне рискованно. Вы еще кричали, что уничтожите в Мадриде всех тиранов и при этом называли свое полное имя, а нашего генерала Морелоса величали... как это? погодите... Ах, да! - генералиссимусом всей инсургентской армии. Там у нас было мало людей, ну вот и пришлось перебраться в эту гасиенду, где находится наша главная квартира. Генерал, разумеется, не мог оставить там такого ярого сторонника нашего дела, как вы, и приказал нам перенести вас сюда на носилках. Благодарите за это Бога, сеньор, потому что иначе вам несдобровать бы: роялисты наверное укокошили бы вас. Они уже оценили вашу голову в крупную сумму, забыл только в какую.

Дон Корнелио едва верил своим ушам, - до такой степени все слышанное им от болтливого слуги противоречило его характеру, взглядам и убеждениям. Ему казалось, что все это он видит во сне, но, ущипнув себя, тут же убедился, что это самая реальная действительность.

- По случаю громко высказанных вами слов и желания доказать их на деле, продолжал между тем слуга, - генерал произвел вас в чин поручика и назначил своим личным адъютантом. Приказ уже написан и находится у вас под изголовьем. Генерал сам положил его туда. Ну, теперь позвольте мне удалиться, чтобы доложить генералу, в каком состоянии я вас нашел. Генерал сам навестил бы вас, но у него сейчас важный военный совет, поэтому он и приказал сделать это мне.

С этими словами слуга удалился, оставив дона Корнелио совершенно ошеломленным всем, что он узнал. Машинально сунув под изголовье руку, он действительно нашел там документ, подписанный командующим местной инсургентской армией, доном Хозе-Мариа Морелосом, о назначении его, Корнелио Лантехаса, поручиком этой армии.

Студента-богослова охватило полное отчаяние. В сильнейшем возбуждении он снова вскочил с постели и бросился к окну с твердым намерением во всеуслышание отречься от всякой солидарности с врагами Испании. Но судьба-насмешница и в этот раз сделала по-своему. Лишь только он открыл рот, у него в голове снова все спуталось и помутилось, и он бессознательно крикнул совсем не то, что хотел.

- Да здравствует свободная Мексика! Смерть тиранам! - громко раздалось из его уст в открытое окно и разнеслось по всему двору.

Сделанное усилие заставило его снова лишиться чувств, и он упал на пол. Когда через несколько часов он пришел в сознание, то увидел, что он опять в постели. На этот раз его окружали вооруженные люди, смотревшие на него с большим участием. Среди них он узнал самого Морелоса.

Один из этих людей дал ему что-то выпить, после чего больной тотчас же заснул крепким и более спокойным сном.

* * *

К Морелосу примыкали все новые и новые отряды партизан. Вскоре у него образовалась небольшая армия. С этой армией он делал удачные походы на окрестные городки, где находились правительственные склады оружия, амуниции, провизии и прочие необходимые предметы, так что его армия ни в чем не нуждалась.

Через два месяца после описанного нами священник-воин, еще ранее произведенный главнокомандующим над всеми партизанскими войсками сразу в генералы, очутился в окрестностях города Акапулько, расположенного на побережье Тихого океана. Гидальго шутя предложил Морелосу взять этот укрепленный город с довольно значительным гарнизоном. Морелос, как человек с железной волей, никогда ни перед чем не отступавший, серьезно приготовился совершить подвиг, казавшийся невозможным самому Гидальго.