Охотник на творцов

Если миг назад сияние молний вокруг писателя почти угасло и он застыл в считанных сантиметрах от земли, то сейчас яркость начала увеличиваться вновь. Молнии извивались вокруг мужика, словно искорёженные сияющие змеи. Более того, в воздух поднялась всякая канцелярская мелочёвка из металла и под воздействием магнитных полей со скрежетом стала превращаться во множество лезвий. Кто-то выполнил свою домашнюю работу по физике, начав писать про электричество…

Писатели редко бывают тупыми. Сложно тупому человеку придумать идею, прописать сюжет, вложить мысли, проработать характеры и облечь это всё в слова, которые окажутся интересны большому числу людей. Однако писатели, художники, музыканты и актеры — вся та творческая братия, способная воплощать в себе героев, — они часто… очень часто, один из двух, а то и каждый, немного не в своём уме. Кто-то сильнее. Кто-то слабее. Но нормальных в принципе нет. А значит, не стоит их провоцировать.

Короткий удар в челюсть. Легкий хруст. Чуть искривлённое лицо. И мальчишка-менеджер с закатившимися глазами осел на пол. Сломанная челюсть — это легко отделался. По крайней мере, жив останется — молнию, в отличие от меня, ему не пережить, а вот мне не хотелось сталкиваться с лезвиями. Если к чистой магии у меня иммунитет, то её опосредованные воплощения — моя слабость. Кроме того, на улице просто отвратная погода, и если Верочкин достаточно взбесится, то попытается сбежать… А под дождь так неохота. Но кулак у меня ещё полдня будет болеть.

— Инцидент исчерпан? — обратился я к Верочкину.

— Да, — неуверенно протянул он, сбросив электрическую ауру и любуясь на бесчувственное тело. — А что теперь ждёт меня?..

— Вы пройдёте со мной, — пожал я плечами. — Думаю, отделаетесь штрафом… возможно, ограничим на несколько месяцев лицензию на писательство. Не больше. Ведь никто не пострадал? — я оглядел офис.

Люди уже начали вылезать из-под столов. Откуда-то выбрался бесхозный принтер, перебирая маленькими ножками… Э-э-э? Народ не просто вылезал, а собирался вокруг недавнего бузотёра Верочкина и одобрительно хлопал его по плечу и жал руки. Из обрывков фраз я понял, что мальчишка-менеджер закошмарил уже весь офис, и Верочкин — герой дня. Даже принтер потёрся о его ногу и распечатал смайлик. Что же… это хорошо. Похоже, Верочкин на этом поднимет свою долю «Веры», ну а я… Надеюсь, дрон не сгорел. Если повезёт, то хотя бы в этот раз начальство не будет орать.

Глава 1. Или о том, почему никто не любит предсказателей?

— Кугдыматов, суть твою, ну что за хрень ты опять натворил? — орало на меня «любимое» начальство. Изо рта у него вырывался дым, а порой вылетали искры. — Тебе кто, идиоту, разрешил бить гражданских? Тем более челюсти им ломать? У тебя была задача остановить Верочкина? Была! Так бил бы его!

— Шеф, я решил проблему быстро и даже без разрушений! А та сволочь сама напросилась! — возмутился я робко, невольно поёжившись под взглядом полыхающих огнём преисподней очей. Причём «полыхающих» отчасти на самом деле.

— Напросилась? А теперь на нас в суд подают за превышение должностных полномочий. Ты об этом подумал, кретин?

Выглядел в этот момент мой начальник очень грозно и представительно. Как-никак он имел стандартный, можно сказать, классический облик демона: рост больше двух метров, кожа красная, почти бордовая, толстая и местами с пламенными прожилками, натянута из-за рельефной горы мышц под ней. Пара витых рогов… внушительных, которыми можно и заколоть ненароком. И всё венчал элегантный, безукоризненно подогнанный костюм тройка!

Он внушал страх и уважение, даже лёгкое почитание — именно то, ради чего воплощался инфернальный образ. Но я услышал главное: подают в суд не на «меня», а на «нас»! То есть Издательство меня прикроет и на сей раз. Следовательно, я всё сделал в рамках своих полномочий.

— Он вчера ещё и бухал до полуночи, — полностью оправдывая своё имя, тявкнул у меня из-за пазухи Брут. — Спать мне не давал, алкашня. А сегодня мало того, что проспал, так ещё и перегаром дышал всю дорогу, чуть меня дыханием не растворил! Вот и тупит больше обычного.

— Кугдыматов, ты совсем оборзел! — взревел мой начальник, словно двигатели самолёта на взлёте. — Ты чем думаешь? Что у тебя вместо головы?

Шеф опять завёл привычную песню о субординации, чести, долге и совести. Я с трудом подавил зевок. Стандартное начало рабочей недели, хоть что-то в этом мире незыблемо!