Охотник на творцов (СИ)

— Мы заметили, — кивнул собеседник, а мне становилось всё больше не по себе. Даже Бог казался не столь всезнающ и пофигистичен. Он был больше похож на человека. Не то что эта сухая речь, c которой идеально сочетались кибернетические улучшения, поблескивающие в закатных лучах на лице, сквозь иллюзию кожи: — Но изначально мы направлялись в город за вами. Вчера утром мы направили вашему Шефу документы о том, что ваша персона согласована для перевода в военные Критики особого реагирования. Но, похоже, вас не предупредили…

Я чуть нервно икнул. Всё же Шеф готовил меня к повышению… А я его так подставил. Ведь военные Критики — это элита, которую привлекают для самых нестандартных и сложных случаев.

— Надеюсь, Шеф не сильно пострадает от моих выходок? — осторожно уточнил я. — И что будет с Надей? Марией?

— За них не беспокойтесь. Ваша напарница займёт ваше место Редактора. А девушка-джинн после курса реабилитации вернётся к обычной жизни. Мы лишь должны ограничить её возможность исполнять желания. Лучше решите за себя: вы готовы присоединиться к военным Критикам? — парень в костюме был абсолютно бесстрастен, вот почему о возможности шутки я даже не задумался.

— А моё…

— Повторюсь, мы наблюдали за вами эти два дня. Ваши профессиональные навыки признаны нами удовлетворительными. А остальное можно натренировать. И нет, если вы откажетесь, вас не посадят. Пожалуй, воскрешение человека перекроет нарушение пары мелких статей. Не говоря уже о том, что вы поймали очень буйного Артефактора. Да и противник уровня Бог — это некий показатель.

— Но я не джинн. У меня не осталось его способностей. Ни предсказания. Ни иллюзий. Ни исполнения желаний, — решил я прояснить ещё один момент, не веря собственной… удаче? Или меня накрывает одно из последствий желаний джинна?

— Вы победили Бога без всего этого. Вам даже почти не понадобился ваш иммунитет к Вере. И это главное, — терпеливо уверили меня.

— Тогда я согласен на работу. Вот только… — выгнутая бровь собеседника заставила продолжить. — Вот только я хотел бы попрощаться со всеми своими.

— Мы уезжаем завтра утром с этого адреса, — маленькая бумажка перекочевала ко мне. — Не опаздывайте.