Охотник на вампиров. Водоворот

– Вот он, наш не упокоившийся, – уверено заявил Дмитрий. – Неестественная смерть плюс нечистая совесть равно злобный призрак.

– Почему бы и нет, – охотно согласился я. Теория брата выглядела вполне жизнеспособной. – Надо узнать, где его похоронили.

– Я бы все—таки хотела выяснить, отчего умерли те дети, – вмешалась Эмми. – Это может быть важно.

Пролистывая газеты, мы отыскали упоминание о погибших малютках. Здесь нас ждало разочарование: причиной смерти значилась банальная чахотка. Правда, была еще приписка о том, что их мать повредилась умом. Ничего удивительного я в этом не видел. Несчастная женщина за каких—то пару дней лишилась всех своих детей. Но умерла она гораздо позже в возрасте шестидесяти лет, и ничего криминального в её кончине не было. Так как наследников у Гладкова не оказалось, дом после его смерти отошел кузену. Вот тут—то и начиналось самое интересное. Газеты пестрели сообщениями о несчастных случаях, происходивших в особняке. Люди гибли по самым различным причинам. Особенно высока смертность была среди молодежи.

– Смотрите, еще одна девушка погибла, – Ксюша продемонстрировала нам найденную статью. – Дочь местного крестьянина. Всего двенадцать лет.

– Подходит под типаж, – самодовольно улыбнулся Дима. – Осужденный Сергей Гладков как раз интересовался маленькими девочками.

– Но за год до этого погиб конюх, – напомнила Ксюша. – А он не тянет на нимфетку.

– Может, поблизости никого другого не нашлось, – отмахнулся Димка. – К тому же иногда люди погибают без всякой на то причины, и это не имеет никакого отношения к потустороннему.

– Конечно, лошади просто взбесились и затоптали беднягу насмерть, – недоверчиво фыркнула девушка.

Дима уже открыл рот, чтобы возразить, но я остановил его жестом. Этот балаган пора заканчивать. На нас и так уже начали искоса поглядывать. Не хватало только, чтобы нас с позором выгнали из архива.

– Сергей – наш типаж. Это факт. Пререкаться тут не о чем. Тем более что других кандидатур у нас все равно нет, – я постарался задушить на корню назревающий спор.

И Дима, и Ксюша посмотрели на меня с плохо скрываемым раздражением. Похоже, им просто хотелось немного отвлечься.

В начале девятнадцатого века упоминания особняка почти полностью пропали с газетных страниц. Видимо, его попросту бросили, посчитав проклятым. Лишь после революции его перестроили под дачу и отдали какой—то местной шишке из партийных, но и он надолго не задержался в доме. Потеряв жену и дочь (конечно же, по вине злополучного особняка), он оставил пост, а вместе с ним и дачу. Дальше его след терялся. Дом переходил то к одному владельцу, то к другому, но людей в его стенах ждали лишь смерть и разочарование.

Архив дал нам все, что мог. Покинув его прохладные коридоры, мы отправились обратно. Тем более что на дворе уже начали сгущаться сумерки.

– Какое ужасное место, – прошептала Эмми, когда мы подъехали к воротам особняка. – Столько смертей. Страшно представить, какая черная аура здесь царит.

– Да уж, восемнадцать человек полегло, – Дима поежился. – Как представлю, что все они бродят неприкаянными где—то поблизости, так хоть в лесу ночуй.

– С каких пор ты стал бояться привидений? – я покосился на брата, расположившегося на пассажирском сиденье.

– Я боюсь не призраков, а их количества.

– Судя по замерам магнитного поля, призраков в доме раз-два и обчелся, – вмешалась Ксюша. – К тому же такое большее скопление паранормального я бы почувствовала за версту.

– Вот и славно, – расслабился я. – Нам и одного призрака вполне хватит.

Я припарковал машину под дубом, заменяющим ей навес, и выбрался из душного салона, но свежести так и не почувствовал. Земля успела прогреться за долгий, знойный день и теперь щедро отдавала тепло.

– Когда уже кончится это бабье лето? – проворчал брат. – Что—то я не припомню такой жаркой осени.

– Всё когда—то случается впервые, – я пожал плечами и направился в дом.

Глава 7. Ночная прогулка

Дом встретил нас гробовой тишиной, и это напрягало. Мы уже привыкли к постоянным шорохам, доносящимся из каждого угла. Говорят, старые дома живут по своим законам. Здесь это особенно чувствовалось. Особняк дышал, его сердце билось в такт скрипу половиц. И вдруг полная тишина. Дом точно оцепенел, как хищный зверь перед броском. Роль жертвы в этом случае отводилась нам.

– Господи, хорошо—то как! – брат потянулся, подняв руки над головой. – Даже не верится, что здесь может быть так спокойно.

В отличие от меня Дима обрадовался внезапно свалившейся на нас тишине. Не успел он насладиться, как идиллию нарушил звук ревущего мотора. От неожиданности мы вздрогнули и, не сговариваясь, побежали к воротам. Особняк был единственным строением на несколько километров вокруг, и к нему вела отдельная дорога. Вряд ли бы кто—нибудь разъезжал здесь просто так из праздного любопытства. Кто бы ни сидел за рулем старого «Жигули», показавшегося из—за поворота, он направлялся к нам.