Охотник на ведьм

– И людей, которые тебе верят, – сквозь зубы процедил я, – тоже менять? Как чувствовал, что ты тогда не погиб. В микроавтобус заскочил перед взрывом? Не зря же он там стоял! А кто в машине сгорел? Какой-нибудь бездомный бродяга?

– Какая разница, – Петр махнул рукой и кивнул на кардинала. – Отпусти Винченцо, хватит уже, навоевался.

– Что значит – отпусти? – меня бесил этот спокойный тон, его безразличие, с которым он оглядел комнату и мертвые тела, лежащие на полу. Так смотрят на хищников, сидящих в надежной клетке, когда уверены, что они не вырвутся на свободу. Некромант уже не сопротивлялся – он хрипел, пуская кровавые пузыри.

– Брось, я сказал, – повторил Авгур, – ты же все понял!

Я посмотрел на Петра, потом перевел взгляд на Кастелли и, усмехнувшись, оттолкнул его в угол. Он закашлялся, размазывая по скулам кровь, и схватился за горло, пытаясь отдышаться.

– Понял, говоришь? – тихо произнес я. – Может, и так. Но ничего, послушаю еще раз. Объясни, сделай такую милость. А то я, знаешь, нервничать начинаю. В последнее время это достаточный повод для стрельбы.

– Стрельбы? Не настрелялся еще? Мальчики кровавые в глазах не стоят? Нервы лечить надо, – он перешагнул через труп и посмотрел на кардинала. – Что-то я и правда стареть начал. Не думал, что ты сумеешь во всем разобраться.

– Это было не так уж и сложно. Зачем тебе этот человек? – я кивнул на Винченцо.

– Мне? – спросил Авгур. – Он нужен всем.

– Кардинал, ставший некромантом? Священник, готовый пойти на сговор со злом?

– Именно так, – кивнул Петр. Он усмехнулся и подошел к столу. Взял какой-то свиток, пробежал по нему глазами и, отложив в сторону, уселся в кресло.

– А ты как полагал? – прохрипел Кастелли, все еще держась за горло. Он посмотрел на меня и засмеялся. Смех оборвался кашлем. – Ты… ты… такая же Нечисть, как и те, за которыми охотился!

– Это не так, – отмахнулся от него Петр, словно продолжая их давний незаконченный спор. – Сравнивать охотников с нежитью – неправильно, но исходные данные, если так можно выразиться, весьма схожие.

– Как я понимаю, – спросил я, – все это подстроено тобой?

– Ну уж нет, Александр, – Авгур выставил ладони перед собой, – обвинять меня во всех бедах мира – это слишком.

– Я имею в виду мою историю. Зачем это было нужно?

– Ты здесь ни при чем, – он пожал плечами, – просто не повезло. Все охотники поначалу ленивы. Понимаю – шок от увиденного, шок от новой сущности. Вы просто не верите, что отныне у вас начинается другая жизнь. Приходится помогать.

– Для этого ты подрядил нежить, чтобы она уничтожила мою привычную жизнь? Начали убивать друзей, оставили без работы…

– По-моему ты стал жить лучше, чем раньше, – усмехнулся Петр, – в финансовом плане.

– Не все в жизни измеряется деньгами.

– Согласен. Нет, главная причина в другом. Слишком много чести, чтобы устраивать эту заварушку ради тебя одного. Дело – в мире, который нас окружает. Поверь, я не пошел бы на это, будь все хорошо. Александр, посуди сам – на первый взгляд жизнь в чистилище проста и незатейлива. Живи, радуйся мелким удачам, искупай страданиями грехи и не думай. Но такое существование приводит к закономерному концу – мир умирает. Раньше той силой, которая сдерживала и подстегивала людей, была религия. Она держала людей в страхе перед высшим судьей, грозя небесными карами и вечными муками. Когда мир расслаблялся, религиозные деятели устраивали войны. И это правильно – кровопускание миру необходимо, как воздух. Сейчас все изменилось. Христианство ослабело, его влияние на людей ничтожно. Договор с Дьяволом – это новая возможность продолжить борьбу. Это новые крестовые походы на Восток, это новые жертвы, новые грехи и новые Охотники. Но не думай, что все так плохо! Вместе с грешниками возникнут и новые святые! Это продолжение привычного для людей Бытия, новый виток в истории Чистилища. Если этого не сделать, мир окончательно закиснет в безверии. Посмотри вокруг – ведь люди стали не только безразличны, они бесполы! С этим надо что-то делать.

– Хорошая версия, ничего не скажешь, – сказал я. – Тебя послушать, так этот договор – просто благо для людей. Возрождение мира, не меньше…

– Ну, зачем же так сразу? Винченцо, к примеру, преследует свои интересы.

– Например?

– Победа над исламом. Его возрождение началось еще в двадцатых годах прошлого столетия, но настоящую силу оно обрело лишь в семидесятых.

– Это не новость, – согласился я, – когда оно началось, испуганный этим фактом Ватикан подписал знаменитую декларацию «Nostra Aetate». Правда, это никак не отразилось на Святой церкви. Исламисты уже почувствовали силу и на переговоры шли неохотно.

– Смотрю, ты стал разбираться в политике Святого престола? – усмехнулся Авгур.

– Учителя хорошие были, – отрезал я. – Скажи, когда ты решил помочь Ватикану?

– Когда вы с Казимерасом нашли документы в лесной усадьбе. Той самой, поднявшейся из озера. Я долго думал, на кого сделать свою ставку – на католиков или исламистов. Выбрал Ватикан, все же они ближе.

– С моей помощью…