Охотник на ведьм

Петру Васильевичу на следующее утро, я так и не дозвонился — абонент был недоступен. Ну, раз так, то не очень и хотелось; звонком себя обозначил — и ладно, захочет — перезвонит. Тем более что я только к вечеру из Вильнюса вернулся — застряли в оружейном фонде, где переписывали на меня пистолет. Шарунас после возвращения ускакал на какую-то встречу (сомневаюсь, что деловую), а я, посмотрев на часы, решил поужинать. Вот там Петра Васильевича и заприметил — сидящим за уличным столиком в ресторане «Городской Сад». Место там красивое, сквер Музыкального театра, напротив — памятник тому самому князю Витаутасу, который вплавь от татар спасался. Полковник был не один, в компании молодой, светловолосой женщины лет тридцати, обалденной наружности. Длинные волосы цвета спелой пшеницы, фигурка, ножки — в общем, я чуть слюни не распустил, забыв, зачем сюда пришел. Эх, жаль, из-за темных солнечных очков глаз не видно, может, там «увидел, заглянул и утонул». Как любит говорить Шарунас про такой тип девушек — сладость греховности, граничит с непорочностью. Мелькнула дикая мысль подойти поздороваться, но, посмотрев еще раз, от идеи отказался — носик у женщины покрасневший, неужели плакала? Или плачет, судя по тому, что платочек в руках нервно комкает. Разговор, надо полагать, не из приятных. Хм, а ведь у него два сына, дочек нет, неужели любовница? Вот козел старый, поматросил, значит, и бросил? А заливал-то — мол, и женат счастливо, и вообще вся жизнь в шоколаде. Старый пень, песок сыпется, а все туда же. Чтобы никого не смущать, решил сделать вид, что ничего не вижу и не слышу. К счастью, принесли мой заказ, и пока я утолял голод, они ушли. Ну и прекрасно, а то подумает грешным делом, что за ним слежу. Только этого мне не хватало для полного счастья. А девушка хороша, чертовски хороша, таким не просто вслед оборачиваются — за ними еще и вереница поклонников строем топает.

С благостным настроением вернулся в контору, где сидел вернувшийся шеф и какой-то хмырь в темных очках. Нет, ну что за пижонство — вроде вечер и солнце в лицо не светит, чтобы вот так от мира отгораживаться. Посетитель меня увидел и дернулся — то ли нервно, то ли чтобы поздороваться, но одумался и через некоторое время ушел.

— Слушай, а это кто такой? — спросил я у шефа, когда мы остались одни.

— Вот, — он протянул мне визитку, — представитель этой фирмы. Неприятный тип.

— Он что, так и сидел в черных очках?

— Да, представь себе. Говорю тебе, хамло.

— Что ни день, то праздник, — я почесал подбородок, — и чего этот перец от нас хотел?

— Какую-то ерунду продавал, но покупать вряд ли будем. Вообще оборзел, наш магазин Айдаровским назвал и поначалу с тобой пытался связаться, пришлось объяснить, что Александр хоть и совладелец, но отнюдь не единственный хозяин, — шеф надул губы и обиженно замолчал.

В общем, ничего удивительного, что меня искали. Вся розничная торговля на мне, шеф только оптом занимается. Но понимаю, ему конечно обидно (хотя смех разбирает).

— Будет вам, шеф! Ну ошибся человек, с кем не бывает.

— Неприятный тип, — подвел итог Шарунас, — ну его к черту, вместе с его фирмой.

— Кстати, у нас в продаже патронов сорок пятого калибра нет, а я Глок дома оставил.

— Нет, — согласился шеф, — и что? Ах, да, ты сегодня с подарочным набором. Ну Виктор сделал же тебе патроны, заряди серебряными.

— Что за пижонские замашки, шеф? Вы вроде приличный человек и образцовый семьянин, хм… изредка.

— Не борзейте, Александр, что за пошлые намеки? Патроны… На один вечер, чтобы пистолет до дома донести, сгодятся и серебряные. Или подожди немного, подвезу, чтобы хулиганы пистолет не отобрали, — ухмыльнулся он.

— Премного благодарен за доброту вашу, но лучше прогуляюсь — для моего здоровья, подорванного ночными переговорами с клиентами, это полезнее, — ехидно заметил я и, зарядив восемь патронов в магазин нового Кимбера, отправился домой.