Охотник на вирусов

Я ошалело смотрю на дисплей. Ничего себе корректировка протоколов обмена! То-то я удивился, что ему так быстро удалось справиться. Больше всего это похоже на шифровку. «Сезам, закройся. Верблюд идет на восток. Али-баба». Или: «Инспектор Полиномов становится опасным. Ликвидировать немедленно. Крёстный».

А дальше – пустые строчки. Одна, другая... десятая... Проклятие! Пеночкин все-таки догадался, что я не рядовой инспектор и не любопытства ради кручусь возле его «Нестора». Что он сделал? Перешел в дисплейный класс? Снял «стукача» с задней стенки, а перед самым моим приходом поставил на место? Нет, нет... Я ведь вернулся неожиданно для него. Недаром он так задергался. Тогда почему дисплей пуст? Сорок первая, сорок вторая...

М-да. На чем-то я прокололся. И самое скверное – не понимаю, на чем. Да еще и так глупо засветился в конце... Понадеялся на «стукача», решил, что уже шах и мат. Восемьдесят шестая, восемьдесят седьмая...

Теоретически все было сделано правильно. Я «ушел» и развязал Пете руки – только для того, разумеется, чтобы тщательно пронаблюдать, что он станет ими делать.

И он действительно затеял какую-то возню. И приступ с «Эллипсом» имел место, к тому же вне расписания, и какие-то числа попали на мой дисплей. А потом, как и замышлялось, я поймал Пеночкина «на горячем». По всем канонам он должен был запаниковать и наделать глупостей. Которые должен был аккуратненько зафиксировать «стукач». И у него ведь действительно руки тряслись. А вот насчет глупостей... Где же они? Кассета на исходе, а экран чист. Неужели приборчик отказал? Да нет, он бы просигнализировал о неисправности...

Вот оно!

Я подскакиваю на стуле и впиваюсь глазами в экран. 42.83.17.61.21.84.60.11.62.90.00.89.58.62.38.53.19.46.90.45.73.36.63.28.27.11.33.10.00.19.27.21.53.43.61.25.21.46.

А дальше – опять пустые строчки. Дождавшись конца микрокассеты, я смотрю на часы. Да, в это время я уже стоял за спиной у Пеночкина. Именно эти цифры он и нажимал поспешно на клавиатуре. И это – вся полученная мною информации? После чего я «засветился», а Петя сказал, что приступов больше не будет?

Я вскакиваю со стула и начинаю ходить по диагонали комнаты. Три метра туда, три обратно...

В том, что у Пеночкина рыльце в пушку, – сомнений больше нет. Но это – единственный результат, полученный нами за двое суток работы. Если не считать трех шифрограмм, очень коротких и потому практически недешифруемых. А что происходит в «Эллипсе» во время приступов? Куда сбрасывалась информация, пока мой «стукач» ловил пустоту на дисплее Пеночкина? Вряд ли теперь мы это узнаем. Вирусоген затаился, предварительно уничтожив следы. Ищи теперь ветра в поле...

Я ложусь ничком на кровать, не раздевшись и даже не сбросив тапочек. Так что будем делать, рыцарь печального образа? Дракон исчез, надев шапку-невидимку и оставив после себя только смрадное воспоминание.

Работать я буду, вот что. Это – самое надежное средство от неудач. Работать, пока или не свалюсь замертво, или не рассею злые чары.

Рывком соскочив с кровати, я бросаюсь к чемодану и достаю из него предмет ненависти администраторов всех гостиниц – кипятильничек. И пару аэрофлотовских пакетиков растворимого кофе. Приходится нарушать. Но кто бы помог мне взбодриться в четвертом часу утра? Разве что Элли... Прекрасная Дама, не пожелавшая отереть кровь и пот с чела поверженного рыцаря. Что делать... Они благосклонны лишь к победителям...

Прихлебывая ароматную густо-коричневую жидкость, я пересчитываю цифры в сообщениях. В первом их 76, во втором 78, в третьем тоже 76. Четные числа. Логично предположить, что каждым двум цифрам соответствует одна буква. Или какой-то другой символ. Тогда букв в сообщениях соответственно 38, 39 и 38.

Странно, что в двух сообщениях одинаковые количества букв. Вероятность такого совпадения невелика. Если только...

Сравнив цифры в первом и третьем сообщениях, я чуть не падаю со стула. Это называется – вышибли из седла. Только-только я на него вскарабкался...

Значит, шифровок было всего лишь две. Но первую Петя зачем-то повторил дважды. И количество знаков, имеющихся в моем распоряжении – на треть меньше...

Я смотрю на шесть строк с цифрами, и какое-то новое смутное чувство возникает во мне. Не то тревоги, не то радости... А вернее, оба чувства одновременно. Хотя так и не бывает.

Итого в двух, как выяснилось, сообщениях 77 знаков. Включая пробел между словами. Не густо...