Охотник-отступник (ЛП)

Джо смотрела на него широко раскрытыми глазами, зная, что все, что он сказал, было правдой. Для нее просто не было никакого спасения. Он был посвящен в каждую ее мысль, и даже если возможность уйти у нее возникнет внезапно, он может взять ее под контроль прежде, чем она будет хоть в одном шаге от него. Она мертвец.

— Хорошо. Теперь, когда ты понимаешь ситуацию, бери свою одежду и одевайся, или я возьму тебя, как ты есть, и пусть мои братья делают то, что хотят.

Когда Джо сглотнула и кивнула, он шагнул в сторону. Она сразу же двинулась по коридору до конца к шкафу. Она открыла его, там внутри были встроенная стиральная машина и сушилка, и она сначала потянулась к дверке стиральной машины, прежде чем поняла, что работала сушилка. Она тупо уставилась в пустой барабан, а потом захлопнула дверцу и вместо этого потянулась к дверце сушилки.

В тот момент, когда Джо открыла дверь сушилки, ее заимствованная футболка выпала. Она была сухой, отметила Джо и поняла, что Николас, наверное, забросил одежду в сушилку, когда встал, наверное, прежде, чем он даже оделся и ушел. Она был поражена, что он подумал об этом, и тому вниманию, которое он оказал, это заставило ее сглотнуть и быстро натянуть футболку. Затем Джо схватила джинсы и трусики, которые до сих пор были внутри. Футболка и трусы были сухими, но джинсы были все еще немного влажными. Но о том, что она может простудиться от ношения влажных джинс, в этот момент она думала меньше всего и вытащила их без колебаний.

— Хорошо, — сказал Эрни, когда она быстро их надела. — Теперь пойдем. Я не хочу быть здесь, когда Мортимер приедет.

Джо повернулась и пошла по коридору, очень старалась ни о чем не думать вообще. Не только о возможных путях побега, а вообще ни о чем. Это было ужасно неудобно, знать, что кто-то мог слышать каждую твою мысль, и у нее не было желания делиться мыслями с этим человеком.

Они спускались вниз по лестнице, а не на лифте, Джо шла впереди. На первом этаже, он вывел ее через боковой выход, а потом проводил до машины на стоянке для посетителей. Джо осмотрелась вокруг, когда они пересекли небольшое расстояние, в надежде увидеть Николаса или Мортимера, или просто кто-нибудь, но было так рано, что никого не было.

— Как ты нашел нас здесь? — спросила она, когда они оба сели в машину.

— Я был в гараже в гостинице, когда вы вышли. Твоя собака почуяла меня, — добавил Эрни мрачно, заводя двигатель. — К счастью, я уже перестал кормиться от гостя и был в машине, когда вы вышли. Я просто следил за вами. Николас искал внедорожник на хвосте. Он не заметил мою машину.

— Как ты узнал, что мы были в отеле? — тихо спросила Джо, когда он выруливал со стоянке. Она была уверена, что он не мог отследить ее банковскую карту, как могли Мортимер и другие.

— Джина, — ответил Эрни, посылая дрожь вниз по ее спине. — Я был там, у двери, когда она разговаривала с тобой по телефону. Я читал ее мысли, видел, о чем она разговаривала с тобой, и поручил ей спросить, где ты.

— Но я не сказала ей, — сразу же ответила Джо.

— Нет, я знаю. Поэтому мне пришлось набрать код последнего звонка, когда ты повесила трубку. Ответили на стойке регистрации отеля.

— А Джина? — тихо спросила она.

— В безопасности и ничего не помнящая в своей квартире. — Эрни взглянул на нее, его губы слегка искривились, когда он добавил: — Я был голоден, но я и хотел добраться до отеля, поэтому просто стер себя из ее памяти и оставил. Вот почему я кормился в гараже.

Джо вздохнула про себя и откинулась на спинку сиденья. Оказалось, что, когда дело доходило до побега, она была глупой. Она привела силовиков к ним с помощью своей банковской карты и привела Эрни к ним, звоня Джине. В том положении, в котором она сейчас находится, она виновата сама. Она была просто рада, что Николас уехал, и Эрни не поймал их обоих, после того как они отключились бы, после их очередного сеанса занятий любовью, в противном случае она сидела бы здесь, страдая от всех видов вины, а не просто ужаса.

Ее мысли вернулись к Николасу, и Джо надеялась, что он не примет ее смерть слишком близко к сердцу, но она боялась, что он будет винить сам себя, что оставил ее там одну. Это было бы несправедливым. Он провел пятьдесят лет с чувством вины за убийство, которое, как она была уверена, он не совершал, и теперь она подозревала, что он будет бичевать себя за ее смерть, тогда как это было полностью ее вина. Ей очень хотелось бы поговорить с ним и сказать ему это.