Охотник - Правила подводной охоты. Третья раса. Большая охота. Операция «Караван»

Мы выключили насос и вернулись к амфибии. Солнце только что село, отчего горизонт полыхал, как заросли тростника после массированного обстрела. Я уже собрался подняться по лесенке в отсек, но услышал, как из сторожки выходит посыльный. Пас схватил меня за рукав и потянул в тень между колесами.

«Не хочется с ним встречаться», – показал он на Языке Охотников.

«Думаешь, лучше прятаться, как пескарь в норе?»

«Давай подождем, пока он зайдет обратно».

По здравому размышлению я не стал возражать. От волнения мне дико захотелось есть, тем более что обед мы пропустили, а завтрак под насмешки не полез в глотку. Между тем посыльный достал из кармана черный мешочек, расшитый зелеными пятипалыми листьями, вынул из него небольшой прямоугольник бумаги и высыпал на него щепотку зеленого порошка. Затем убрал мешочек и ловким движением ладоней скрутил бумагу в рулон. В его руке я заметил обычный батарейный элемент от торпеды, но, несмотря на сгустившуюся тьму, можно было разглядеть приделанную сбоку кнопку, от которой к контактам элемента тянулась тонкая проволока. Больше всего это походило на самодельный походный примус сверхмалых размеров, но даже наперсток воды вскипятить на нем было бы затруднительно. Охотник щелкнул кнопкой. Тонкая проволочка между контактом и кнопкой моментально разогрелась до малинового свечения, посыльный сунул бумажный цилиндрик в рот и поднес к кончику раскаленную нить. Бумага тут же начала тлеть, а зеленый порошок образовал нечто вроде рыхлого уголька. Охотник зажмурился и втянул в себя дым, затем задержал дыхание. В свете лампы над крыльцом я видел две сизые струйки, сочащиеся из его ноздрей. Это выглядело так неестественно, что я испугался.

Секунды через три посыльный резко выдохнул, выгнав дым из легких. Взгляд его выражал удовольствие. «Курит, – показал Пас. – Скорее всего коноплю». Я испугался. Еще в школе нам говорили, что вирус, породивший Десятилетнюю эпидемию, в первую очередь убивал курящих. Именно поэтому арабы, индусы и остальные народы, массово курившие табак или другие наркотики, вымерли почти полностью. Для многих людей слова «курение» и «смерть» стали синонимами. «Как он не боится? Вдруг вирус еще где-то остался?»

«Вряд ли. Уже сто лет никто не болел». Но я не мог справиться со своими эмоциями. «Если мы отползем к холму, он нас не заметит», – родилось у меня предложение.

«Давай», – Пас обрадовался возможности оказаться подальше от «старика».

Не думая об испачканной форме, мы на карачках заползли за холм и только после этого перешли со знаков на шепот.

– Что будем делать? – спросил я.

– Надо найти Жаба. Иначе нарвемся на кого-то из «стариков» и нам вломят как следует. Штаб в двух холмах отсюда. К тому же жрать сильно хочется, а у взводного должен быть положенный нам сухой паек.

Я не был против. Мы поднялись и почти обогнули первый холм, но резкий окрик из-за спины заставил нас обоих подпрыгнуть на месте:

– Стоять!

У меня чуть сердце не выскочило. Я резко обернулся и разглядел перед собой широкоплечего охотника с погонами без скобок. Взгляд у него был, как у глубоководной рыбы – глаза мутные, выпученные и налитые кровью. Между пальцами он сжимал такую же, как у посыльного, тлеющую самокрутку. У нас с Пасом тоже не было скобок, но выправленная по-стариковски рубашка незнакомца сразу определила нам место на иерархической лестнице.

– Деньги есть? – тихо, но грозно прорычал охотник.

– Есть, – выдохнул я, ощущая, как потоки адреналина разгоняются по моим жилам.

В ушах зашумело от частого пульса.

– Сколько? – уже более мирно спросил охотник.

– А сколько надо?

– Все.

Такой подход меня несколько озадачил, но препираться я не стал и вынул из кармана несколько мятых купюр, оставшихся после вчерашнего посещения курсантского буфета.

– А ты? – обратился охотник к Пасу, забрав у меня деньги.

– Ничего не осталось, – ответил Пас.

– Ладно. – Незнакомец спрятал мои деньги в карман и скрылся за склоном холма.

– Ты что, вчера все деньги потратил? – спросил я у Паса.

– Нет.

– А почему не дал?

– Разве я ему должен?

Вот так номер! Хлюпик Пас сумел утаить свои запасы, а я даже не подумал об этом.

– Жалко, что ли? – мне пришлось махнуть рукой.

Пас не ответил. В наступившей тишине, пронизанной трелями сверчков, было слышно, как завелся мотор нашей амфибии.

– Пошла на погрузку, – предположил я. – Ну и влипли же мы с тобой!

– Надо дойти до штаба, – сказал Пас.

Голод и нарастающий страх не оставили во мне сил на возражения. Мы обогнули холм и наткнулись на одинокое каменное здание с темными окнами. Над запертой дверью висела табличка с надписью «Аппаратный класс». На крыльце пахло протухшим «рассолом» и белковым эластидом. Судя по наметенной у порога пыли, дверь не открывали недели две – там даже травинки выросли. Правее двери висел выгоревший на солнце пластмассовый щит с надписью «Доска почета». На нем красовались три пожухлые фотографии – охотники в торпедном классе, охотники в аппаратном классе и охотники возле борта гравилета.

– Нечасто они здесь тренируются, – презрительно скривился я.