Охотник - Правила подводной охоты. Третья раса. Большая охота. Операция «Караван»

Много лет назад мне пришлось подрабатывать, таская декорации в муниципальном театре. Там звуки тоже гасли, едва возникнув, они тонули во множестве поверхностей, в мягком занавесе, их без остатка поглощал зрительный зал, заставленный мягкими креслами, а от высокого потолка не откликалось ни малейшего эха. Мы этого эха в обычной жизни не замечаем, но оно есть, мы его воспринимаем, и оно в огромной степени формирует привычную нам звуковую картину. А убери его, как в театре, и тут же мозг начинает тревожиться, мол, что-то не то и как-то не так.

И вот тут, на причале, ощущение было точно как на театральной сцене, или в помещении, обитом ватой. Звуки рождались, убегали и не возвращались больше, словно над нами навис не свод неба, а холстина с нарисованными на ней облаками и солнцем. Причем собственных звуков это место не рождало вовсе – все было безжизненным, давно брошенным и пустым. И очень искусственным, не создающим ощущения открытого пространства, как декорации в павильоне.

Ближайшие к бухте складские четырехэтажные здания, собранные из тонких бетонных плит, тускло отсвечивали слепыми темными окнами, подъемные краны, давно неподвижные, тянули решетчатые стрелы ввысь, но гора прикрывала от западного ветра, делая его настолько слабым, что он не издавал ни единого звука в этих конструкциях. Ни в одном из наблюдаемых вокруг бухты объектов не было жизни. Так, наверное, выглядели древние вымершие города.

Ольга выбралась из шлюза, держа короткое ракетное ружье. Осмотрелась, прислушалась.

– У! – коротко выкрикнула она, словно пытаясь разогнать почти осязаемую тишину.

Убежавший звук словно поймали сетью и тут же накинули на него ватное одеяло.

– Как тут странно, – произнесла Ольга то, что все чувствовали, но никто еще не озвучил. – Словно уши заложило.

– Это из-за того, что мы как бы в воронке, – предположил Алекс, – а потому звуки ведут себя странно.

Тему развивать было некогда, надо было просто привыкнуть к особенностям этого места.

– Надо провести первичный осмотр прилегающих к пирсу кварталов, – сказал я. – Пойдем мы с Алексом. Остальных прошу укрыться в корабле и не высовываться до моих особых распоряжений или до кардинального изменения ситуации.

– О каком изменении… – попыталась уточнить Ольга, но я ее перебил:

– О кардинальном. И найдите пока чем привязать корабль.

– Что с костюмом делать? – Алекс глянул на меня. – Если провозимся остаток дня, он пересохнет.

– Положи под пирс, – подумав, ответил я. – В воде, действительно, ему будет лучше.

Алекс прижал чувствительный отросток костюма, и скафандр сполз с него, как кожа со змеи, свалившись мышечной грудой у ног. Урман, постоянно озираясь по сторонам, двинулся вдоль пирса в поисках веревки, каната или троса. Носить на ремне винтовку он не умел, а потому она болталась у него за спиной, как ведро на крюке позади телеги.

К счастью, далеко идти ему не пришлось – изрядный кусок капроновой стропы свисал с крюка ближайшего крана. Урману пришлось несколько раз безрезультатно подпрыгнуть, пытаясь ее достать, но потом он додумался снять винтовку и, используя ее вместо палки, стянуть стропу вниз. Назад с добычей бывший муниципал двигался заметно быстрее, чем в ту сторону. Так бывает, я знал, когда поначалу медленно заходишь в пещеру или темную штольню, а на обратном пути, уже увидев дневной свет, невольно ускоряешь шаг.

Алекс тем временем без затей спихнул скафандр ногами с пирса, и он погрузился на дно у самого борта «Шпика». Ольга отдала ему ракетное ружье и патронташ с зарядами. Алекс перекинул его через плечо. Ольга с Урманом скрылись в люке и закрыли его за собой.

– Потопали, – сказал я, первым направившись к берегу.

– Будем искать что-то конкретное? – попробовал выведать Алекс.

– Задача пока простая, – охотно ответил я. – Удостовериться в отсутствии непосредственных опасностей. Зверей, к примеру.

– Какие тут звери? – Здоровяк догнал меня. – Даже птиц нет. Биотехов боишься?

– Исхожу из идеи, что они могут тут быть.

– И что тогда? Ну, если они есть? Будем сматываться?

– Ага, сейчас, – пробурчал я. – Бросим корабли и смотаемся. Нет уж. Тогда будем думать, как поступить. Да и не очень я верю в эту, как ты выразился, прибрежную легендаристику.

– По тебе видно, как ты не веришь, – не скрывая иронии, усмехнулся здоровяк.

– Я же говорю, что пока допускаю эту возможность. Просто обязан ее допускать, так понятно? И буду действовать, исходя из нее. Но не думаю, что сухопутные биотехи опаснее океанских. Иначе бы они захватили весь мир. А так, даже если они были когда-то, их выбили. Чего не смогли повторить в океане. А мы океанских бьем, значит, и с этими справимся. Логично?

Алекс не ответил. Похоже, он был уверен, что я такими речами пытаюсь успокоить сам себя. Отчасти он был прав, дьявол его забери.