Охотник-убийца. Воспоминания оператора боевого дрона

Прошло долгих тридцать минут, прежде чем появились остальные ребята. Пока детей и мать уводили подальше, операторы ввели в дом курьера Чарли.

Внутри стояла мертвая тишина, как в пустыне. Но в ванной Чарли очень разволновался, как будто все это теперь имело смысл. Он указал на туалет — убежище.

— Вот, — сказал он.

Это было особенно забавно, потому что туалет был полностью исправен, и один из наших парней посрал в него во время первой зачистки, несколькими часами ранее.

Находясь сейчас в доме, команда обсудила несколько вариантов действий, включая установку большого заряда на унитаз или бросание в него термобарической гранаты. В конце концов они остановились на гранате M67, чтобы убедиться, что она войдет в отверстие, причинив максимально возможный ущерб тому, кто был внутри, без разрушения помещения.

Это не заняло много времени.

Бросая гранату в люк, один из операторов крикнул:

— Счастливого Рождества, ублюдки!

После взрыва со стороны туалета раздались приглушенные выстрелы. Все укрылись. Они были там.

Медленно отступая, операторы открыли огонь по дому, а я следил за сквиртунами.

Как раз в этот момент жена Манхэттена вырвалась из рук солдат и попыталась бежать к дому — самоубийство под перекрестным огнем. Но другой солдат вовремя схватил ее и уложил на землю.

С наших птичек перестрелка выглядела как вспышки черноты в ночи, как стаи цикад в темной пустыне. Как ни странно, но даже спустя годы занятий этим, я все еще нахожу это прекрасным с высоты 16 000 футов — снимки светло-черного цвета на фоне еще более черной ночи в пустыне.

Дым от гранаты рассеялся, и огонь усилился. Немного отступив, операторы сосредоточили огонь на двери, но по крайней мере один человек из дыры выбрался наружу и теперь пытался проложить себе путь в комнату рядом с ванной. Еще двое вышли и начали стрелять очередями, двигаясь по дому.

Я беспокоился за бойцов, но в то же время испытывал облегчение-перестрелка означала, что мы пришли по адресу.

Это длилось недолго. Один из наших парней бросил еще одну гранату в дом, где был окружен враг. Примерно через три секунды прогремели два других мощных взрыва. Жилеты смертников. С беспилотника я мог видеть, как вся хижина рухнула внутрь почти мгновенно.

Стрельба прекратилась, и прошло около пятнадцати минут, в течение которых ничего не происходило. Штурмовая группа медленно двинулась обратно в хижину, их оружие было направлено вперед. Из отверстия в туалете доносились стонущие звуки.

Один парень подсветил лазером в отверстие и крикнул, получив в ответ стоны. Несколько мгновений спустя снова воцарилась тишина: стонущий умер.

Когда битва закончилась, тишина сохранялась, и ночные звуки пустыни вернулись. Яму расчистили от обломков, и обнаружился один из самых больших сюрпризов миссии.

Четверо мужчин были найдены мертвыми: среди них были Манхэттен и Бруклин. Неподходящую ночь они решили провести вместе. У обоих взорвались жилеты. Вместе с Бруклином был его двенадцатилетний сын, который погиб, когда взорвался его отец. Четвертым мертвецом был старший оперативник ИГИ, которого достала брошенная в яму гранату.

Позже, когда тело этого последнего доставили на нашу главную базу, врачи обнаружили боевую гранату, застрявшую у него под мышкой в результате взрыва. Им пришлось вызвать команду по обезвреживанию взрывоопасных предметов.

Наконец Джейсон, находившийся в нескольких милях отсюда, запечатал ночь:

— Джекпот, Манхэттен и Бруклин 200.

Сначала я не знал, что сказать. Я не мог подобрать слов. Я отвернулся от экранов и посмотрел на Марка. Он был одним из первых парней, которых я встретил, и он, Билл и Джек обучали меня с самого начала. Он одобрительно кивнул.

Лиза, одна из девушек Розовой мафии, запрыгнула мне на спину, обвив меня руками и ногами. Это был один из первых случаев, когда я увидел, как зал забыл и о профессионализме и о хладнокровии.

Было трудно не праздновать этот момент. Мы только что были частью, возможно, самого разрушительного удара по сети с начала войны, и все в мире узнают об этом, как только это попадет в прессу на следующий день.

Бруклин, в частности, в значительной степени рассматривался ИГИЛ как первоначальный основатель и по сей день все еще прославляется как первоначальный лидер, его фотография регулярно рассылается в пропаганде. Мы только что убили его. Когда позже мы показали фотографию его трупа Темной лошадке, он рухнул на холодный цементный пол в своей камере предварительного заключения и просто попросил Коран, сжимая его, покачиваясь взад-вперед на земле. Все было кончено, и он знал это.

Но любые празднования, какими бы они ни были, были недолгими. Это были не олимпийские игры. Это была война. Все, о чем заботился любой из нас, — это следующая цель, а не вечеринка напоследок.