Охотник за бабочками 2

— Серость ты, — бабочек брезгливо поморщил нос, — Сельпо.

Корабль недовольно заскрипел переборками, и я почувствовал, что вскоре может случиться гроза. А я, как командир, вверенного мне корабля, не имел права допустить безобразий на этом самом вверенном мне корабле.

— Кораблю доложить командиру о технической исправности и предоставить полный отчет о маршруте, — голос мой был строг, а брови насуплены.

— Вот-вот, — влез Кузьмич в действия командира, — Долго нам еще в космосе бултыхаться? Сколько еще пендюрить до цели?

Волк загудел панелью управления, повилял задом, определяя силу звездного ветра и доложил. Четко, как того и предписывал корабельный устав:

— Техника в исправности. Силовые установки загружены на тридцать два и мелочь какая-то процентов. Радиация отсутствует. А до цели… Хуана своего спросите. Он мне только направление месяц назад дал и, говорит, шпарь, никуда не сворачивая. Я и шпарю до особых распоряжений.

Вот черт. Так всегда. Сам не проверишь, никто не сделает. Хуан сказал. Хуан приказал. Кто командир? Хуан много чего может наболтать. А лететь-то нам.

— Кузьмич, подсоединяй Хуана. И побыстрее. Может уже проскочили, что искали. Вот душа мохнатая.

Кузьмич с первого раза нащупал на Хуане разъем и сунул в него кабель. Хуан задергал ресничками, прося подсоединить и селектор.

— Обойдешься, — бабочек проверил крепеж и похлопал кота по одной большой голове, — Ты, вон, лучше с Волчарой общайся. А то голос у тебя больно уж неприятен.

У самого-то не лучше. Но встревать в отношения между Кузьмичем и Хуаном не буду. Бабочек к коту приписан, вот пусть с ним и работает.

— Есть контакт, — сообщил Волк, — Скачиваю данные… Продолжаю скачивать данные… И еще продолжаю…

— Сообщишь, когда закончишь, — попросил я Корабль. Это надолго. Пока мнениями обменяются, пока потреплются о чепухе, времени много пройдет.

— Готово, — а может и ненадолго.

Корабль отсоединился от Хуана, втянул кабель и крякнул.

— Чего кряхтишь, — строго спросил я, — Докладывай уж.

— Да докладывать, в принципе, нечего, — голос Корабля был слишком спокоен. Не к добру. И звездочек на борт себе давно не просил. Наверняка что-то случилось, — Дело такое… Двигаемся мы правильно. Точненько к якудзянам в систему. Нет! С другой стороны залетаем. Все одно не объяснить. Что еще? До намеченной цели примерно сорок световых. Может пятьдесят….

— Шестьдесят, — подсказал я.

— А может и шестьдесят, — легко согласился Волк, — Вот пролетим якудзян насквозь, а там уж по прямой, без остановок.

— А у якудзян что? — насторожился я, — С остановками?

— Дело тут такое…, — замялся корабль, притушив освещение, — Прокладки резиновые у меня заканчиваются. Если не пополним, канализация со всех щелей попрет. Стало быть необходима немедленная доукомплектация.

Тоже мне, самозаправляющийся и самовосстанавливающийся Очень Линейный Корабль! Прокладок сам заготовить не может.

— А на Земле, что, затарится не мог? — я был сердит и совершенно не понимал, как можно доводить себя до такого безобразного технического состояния, — Я ж тебе говорил, если что понадобится, сразу к Бемби, к дворецким обращайся.

Корабль издал звук, отдаленно напоминающий «Ха».

— Я и обращался. Вот те Полярный крест, командир. И получил полнейший, так сказать, отлуп. Твои дворецкие, командир, весьма наглые и бесконтрольные аппараты. За три десятка новых прокладок они потребовали с меня два пузыря ртути. А где я, по-твоему, возьму два пузыря ртути? Я его в несинхронефазонетронном уменьшителе не вырабатываю.

На переплавку, подлецов. В канализацию проходчиками. Зубную пасту выдавливать навечно. Уж я прилечу. Уж я разберусь.

— Ладно, — почесал я затылок, — Если необходима, как там говоришь, доукомплектация, то действуй по своему усмотрению. Я так понимаю, что с якудзянами договориться попробуешь?

— Ага. Только договариваться, ты, командир, будешь. Ты ж, все-таки, человек, а не сопля какая.

Странные вещи выскакивают в последнее время из Вселенского Очень Линейного. Стареет, что ль?

— Когда надобность во мне возникнет, сообщишь, — я потянулся косточками и собрался, было, вздремнуть часиков эдак девять. Не тут-то было.

— А уже возникла, — Корабль вырубил тягу и стал слегка притормаживать, — Я этих космических биндюг собирался по всей галактике искать, а они сами пожаловали. Якудзяне, говорю, командир, за бортом.

Я вздохнул, отхлестал себя по щекам, прогоняя сон (Кузьмич, зараза, тоже помогал с особым рвением) и занял рабочее положение.

— Устойчивая связь будет, примерно, через час. Так что если командир желает….

— Да чего ж там, — отхлестанный по щекам, я уже не хотел спать, — Выводи все на экран. Да рацию пока не включай. Мало ли что неподготовленный брякну. Кузьмич! Далеко не отлучайся. Переводить помогать будешь. Они ж, якудзяне эти, все как не люди. И говорить-то по нормальному, по-русски, не могут. Отсталые.

Через час мы приблизились к якудзянам настолько близко, что можно было бы начинать переговоры.

— Они нас видят?