Охотник за бабочками 2

— А зачем им веревки? — Кузьмич интересуется.

А это и так понятно.

Орловская команда, бессовестно пиная Цыпленка, обкручивала его крылья веревками и подтягивала к телеге. Если бы не их невероятно большие бочки для кислорода, ребята, без сомнения, управились бы гораздо быстрее. Но кто пробовал летать с такими старинными приспособлениями, тот по достоинству оценит самоотверженность и выучку команды штабс-капитана Орлова.

— А цыпленок даже не рыпается, — заметил я.

— Он офигел просто, — пояснил Кузьмич элементарные вещи, — Думал в сортир летающий врезался, а это крепость натуральная. Надо бы их технологию позаимствовать. Броня лучше некуда.

Штабс-капитан Орлов и его героическая команда закончили привязывать Цыпленка к повозке и вернулись под защиту своих стен. Через минуту, после того, как они скрылись, из нутра колымаги вылетела металлическая банка без крышки, к которой была прикреплена длинная тонкая проволока. Корабль ловко подхватил ее манипуляторами и без промедления доставил на капитанский мостик. Телега, заметив, что мы приняли их подарок, немного отлетела, натягивая проволоку.

— Чего это они консервами использованными швыряются? — недоумению Кузьмича не было предела. По его мнению, швыряние даже использованными продуктами питания граничило с национальным преступлением.

— Это связь, — пояснил я тупоголовой бабочке, которая ставила животные инстинкты выше развитой технической мысли, — Древнейший способ передачи сообщений на дальние расстояния. Вот смотри и запоминай.

Я по привычке постучал по донышку консервной банки:

— Вселенский Очень Линейный Корабль и его команда приветствует команду космической повозки Ее Величества! Прием!

Я еле успел убрать от банки ухо. Ответил громкий, отчетливо слушаемый голос штабс-капитана Орлова.

— Добрый вечер, сударь. Правда я не могу утверждать, что в настоящее время на дворе вечер. У нас не далее как неделю назад поручик забыл подтянуть гири на ходиках. Так что извините, сударь, ели ошиблись. Надеюсь, мы вовремя? Прием.

— Вовремя к чему? Прием.

— Ну как же, сударь!? — в банке раздались звуки возни, — Согласно полученному от вас посланию мы явились незамедлительно. Или что-то не так?

— Мы никаких посланий не посылали, — что за чертовщина?

— А вот извольте сударь. Черным по белому. Читаю. Просим оказать незамедлительную помощь в деле возвращения на родину. Прием.

— Ничего не понимаю! — ничего не понимаю.

— Объясняю, сударь. Мы совершенно случайно наткнулись в созвездии Пегих Лошадей на картонную коробку, где в восьми томах были изложены просьбы об оказании срочной помощи. Не будете же вы нас уверять, что во вселенной имеется еще один герой космолетчик с фамилией Сергеев?

Я посмотрел на Кузьмича. Первый помощник был совершенно красным, включая кончики крыльев. А его глаза, не желающие посмотреть на меня открыто и без страха, говорили сами за себя.

— Твоя работа?

— Что, командир? Ах, это! Так, проба пера. Нынче же всякий перо пробует. Все хотят стать писателями. А чем я хуже? А, командир?

— Месяц сортир чистить, — бросил я первому помощнику. А потом в банку, — Спасибо, что откликнулись. Да, это наша коробка нечаянно вывалилась. Прием.

— Всегда рады помочь, сударь. Кстати, тут с вами намерен пообщаться господин Кулибин. Дозвольте? Прием.

— Нет проблем. Но только когда к нам в гости пожалуете. Прием.

На телеге совещались недолго.

— А у вас коньячок остался? Прием.

Я медленно повернул голову к Кузьмичу. Первый помощник держал в руках щетку, готовясь приступить к трудовым будням. На немой вопрос о наличии спрашиваемого продукта, Кузьмич задумался:

— Может где и есть. Искать надо. А у меня работы полно, — бабочек кивнул на щетку. Вот если бы только командир отменил распоряжении о проведении внеплановой уборки…

— Отменяю, — мне гостеприимство важнее чистого унитаза, — Лети за коньяком мигом.

Кузьмич пнув щетку под панель управления, полез под командирское кресло и вытащил из-под него пыльную бутылку. Знал бы я на чем сидел все это время.

— У нас все готово для приема, штабс-капитан. Милости просим.

Пока Орлов и его команда добирались до Вселенского, мы на скорую руку собрали стол, во главе которой стояла заныканная от командирского ока бутылка коньяка. Волк покопался в своих архивах и поставил музыку, наиболее близкую к эпохе царствования Ее Величества, не помню уже как зовут Второй. Как раз про нее и музыка. «Шери, шери леди…», а дальше соло на арфе.

Орловчане ввалились на Корабль дружною толпой. Брезентовые скафандры скинули еще в переходной камере. А вот бочки с кислородом пришлось оставить снаружи. В двери наши не пролазили. Одеты они были по парадному, наглажены в меру возможности, и пахли ядреным одеколоном под названием «Капля убивает лошадь».