Охотник за демонами

— Тогда мы все начнем сначала, — сказала она, увлекая его в комнату, где находилось ложе из мягкого камня. — Возможно, так нам даже больше понравится…

Тело вело себя странно, оно то разогревалось до такой температуры, что Ласка отодвигалась от него, то становилось холодным, и тогда девушка прижималась к нему, чтобы его согреть А потом оно затряслось мелкой дрожью, так что у него застучали зубы. Ласка с усталым вздохом отпрянула от него.

— Что с тобой происходит? — спросила она.

— Прости, я не знаю, — смущенно выдавил он. — Мое тело стало каким-то другим, оно мне не подчиняется.

— Ничего, — сказала Ласка. — Ты всегда был странным, и сегодня ты не более странен, чем всегда.

— Мне нужно подышать свежим воздухом, — промолвил юноша, сделал шаг к двери и упал.

Когда он очнулся, то первое, что он почувствовал, это были слезы Ласки на его груди, они были настолько горячими, что обжигали кожу. Врон протянул непослушную руку и погладил девушку по щеке.

— Не плачь, — сказал он. — Я думаю, что это пройдет, и я снова стану обычным.

— Ты никогда не станешь обычным, — улыбнулась Ласка сквозь слезы. — С этим я уже давно смирилась. Я плачу не поэтому, дело совсем в другом. Мне страшно, потому что я беременна…

— Беременна? — недоуменно спросил Врон.

— Лекари ошиблись, посчитав, что у нас не может быть детей, — грустно улыбнулась Ласка. — Я давно почувствовала, что со мной что-то не так, а несколько дней назад окончательно в этом убедилась. Мне очень страшно, Врон.

Он обнял ее и прижал к груди.

— Мое тело меняется, Врон, — прошептала Ласка.

— Как и мое, — ответил он с тяжелым вздохом.

— Скоро я стану толстой и некрасивой и ходить буду, переваливаясь, как утка, — сказала Ласка. — И ты начнешь смеяться надо мной…

— Я не стану смеяться, — возразил Врон. — Я думаю, что ты и в своей беременности будешь очень красивая. Прости меня, мне просто плохо сейчас, но я скоро поправлюсь и буду ухаживать за тобой.

— Нам нужно вернуться в монастырь, — прошептала Ласка. — Здесь же нет ни повитух, ни лекарей. Кто мне поможет родить? И времени осталось не так уж много до родов. Боюсь, что я понесла от тебя в первый же раз, но не поняла этого. Я же полукровка, у меня часто бывают странные ощущения, особенно в полнолуние. Но у меня растет живот, грудь набухает, в ней появляется молоко… А несколько дней назад я почувствовала, что ребенок зашевелился в моем животе. Вот тогда я только по-настоящему и осознала, что случилось. И я испугалась. Нам нужно уходить отсюда, Врон, пока я еще могу двигаться.

— Конечно, — сказал он и погладил ее по голове. — Завтра, едва взойдет солнце, мы отправимся к проходу в наш мир. Я только не уверен, что смогу его найти.

— Я кое-что помню, — ободрила его Ласка. — Не все, потому что большую часть пути я была без сознания.

— Хорошо, — печально улыбнулся Врон. — Может быть, и я что-то вспомню.

— Я так ждала тебя и так боялась, что ты не вернешься, — сказала Ласка, прижимаясь к нему. — И думала о том, что я буду делать здесь одна, да еще беременная…

Он поцеловал ее в мягкие теплые губы, потом еще раз, дальше все слилось в одно мгновение. На этот раз все было по-другому, его тело вело себя безукоризненно, оно словно вспомнило все, хотя без некоторых странностей все-таки не обошлось.

В какой-то момент Врон почувствовал, что он стал легким как перышко и приподнимается над девушкой, легко касаясь ее. Это было всего лишь одно мгновение, и Ласка не заметила этого, потому что ее глаза были закрыты, а губы шептали его имя.

Врон ощутил, как в его груди рождается нежность, и она и была той новой силой, способной не только на то, чтобы сделать его легким, но и на многое другое.

А потом его тело снова потяжелело, и он опустился рядом с Лаской. В этот момент к нему вернулась память. Многие события, которые с ним происходили, он вспомнил именно в этот момент, хотя и видел их как будто со стороны, словно это все происходило не с ним, а с кем-то другим.

Он вспомнил многое, но не все, пробелы в памяти остались, только их стало значительно меньше.

— Вот теперь я почувствовала, что ты вернулся, — прошептала Ласка. — Я снова вижу рядом того деревенского паренька, которого я полюбила. А когда я увидела тебя лежащим возле стены, ты был каким-то чужим, странным и очень опасным…

— Опасным? — спросил Врон.

— Да, опасным, — ответила Ласка, поворачиваясь к нему. — Я же полукровка и всегда очень остро чувствую опасность. Я боялась, что ты меня не узнаешь и нападешь на меня. Но ты меня узнал…

— Я не способен причинить тебе боль, — сказал Врон. — И никогда этого не смогу.

— Я жила в монастыре, а там даже близкие мне друзья в полнолуние были готовы меня убить, — вздохнула Ласка. — После этого они ничего не помнили и очень переживали, но так бывает. Я знаю.

— Я не полукровка, — возразил Врон. — На меня не действует полнолуние. Я совсем другой.

— Я знаю, — сказала Ласка. — С тобой я чувствую себя в безопасности, хоть ты и очень странный.

— Я вспомнил, что это ты убила меня один раз, — проговорил Врон. — А я даже не пытался защищаться, потому что не мог причинить тебе боль.