Охотник за душами

Скосив глаза на отчаянно жестикулирующего Лойда, я увидел четыре пальца и мысленно ухмыльнулся.

Всего четверо… не так уж много для темного мага.

Ах нет… кажется, еще двое гадов успели проголодаться. Итого шестеро. Но если учесть, что гулей здесь собралось больше сотни, это был наилучший из всех возможных вариантов.

Прикинув на глазок расстояние до храма, возле которого информацию о преследователях честно дублировала Триш, я мысленно перевел дух.

Успею.

Бежать все еще было нетрудно, насчет быстро убывающих сил Лойд тоже изрядно преувеличил — я мчался так, что ветер свистел в ушах, а дома на краю площади слились в одну смазанную полосу, и пока не чувствовал усталости. Потом я, конечно, свалюсь и какое-то время буду совершенно недееспособен, но сейчас мне даже дышать глубоко не требовалось — телу, которое толком не живет, дополнительного питания не требовалось.

Или, думаете, нежить просто так здесь такая шустрая?

Впрочем, поймав на мгновение взглядом растерянно вытянувшуюся, поразительно быстро приближающуюся физиономию Триш, я со смешком подумал, что, пожалуй, способен сейчас потягаться в скорости даже с темными тварями. Палач с его удивительными талантами мне, конечно, оказался не по плечу, а вот гули — да, с ними я, пожалуй, мог побороться на равных.

Увы. Стоило проявить некоторую толику самодовольства, как толстяк Абос[2] неожиданно решил от меня отвернуться. Примерно за сотню шагов до крыльца одна из волокущихся по земле туш зацепилась за что-то когтями, и я прямо на бегу споткнулся, едва не пропахав носом слежавшийся снег. Хорошо, хватило ума выпустить мешающую ношу, чтобы вовремя сгруппироваться. Но даже так меня отшвырнуло на несколько шагов вперед, лихо перевернуло через голову и с силой приложило коленом о наст.

Твою мать!

— Ремос,[3] старина, да что ж ты делаешь, а?! Зачем вы с Абосом сговорились?! — с досадой прошипел я, проворно вскакивая на ноги. А затем обернулся, увидел несущихся во весь опор шестерку тварей, крепко выругался и, прихрамывая на правую ногу… ринулся им навстречу!

— Рэйш! Что ты творишь?! — шевельнул вдалеке губами Лойд, а его лицо исказилось от ярости.

«Успею», — упрямо подумал я, подбегая к брошенным трупам. После чего наклонился, рывком подхватил одну из туш и с хеканьем зашвырнул ее прямо в пасть подбежавшего гуля.

От удара тварь взвизгнула, кувыркнулась в воздухе и, не выдержав столкновения с увесистым телом, с хриплым воем рухнула в снег. Не давая ей опомниться, я подбежал и с силой двинул башмаком облезлой крысе в висок, а пока ошеломленная нежить пыталась подняться, выхватил меч и одним ударом снес ей голову.

Снова нагнувшись и подхватив уже обезглавленный труп, я тем же испытанным приемом встретил второго подбежавшего гуля. А пока тот барахтался в сугробе, прямо на лету располовинил следующего, а затем повернулся к первому, чтобы избавить его от необходимости подниматься. И со злым удовлетворением отметил, что хотя бы в отношении низшей нежити Лойд был прав — они действительно тупые.

Следующую пару тварей мне пришлось встречать впопыхах, посреди залитого кровью поля, и потратить некоторое время, чтобы подловить их на ошибке. Какое-то время мы танцевали на утоптанном снегу, пару раз мне даже удавалось их зацепить, а однажды я и сам едва не подставился — ушибленное колено подвело. Но после недолгой немилости жабоподобный бог вновь повернулся ко мне лицом, и очень скоро заснеженную площадь украсили еще два уродливых трупа.

Эх, сюда бы мою «секиру»…

С последним гулем пришлось повозиться, потому что эта тварь оказалась намного более опытной, менее юркой и, как следствие, более осторожной. Однако когда с ней удалось наконец расправиться, с крыши нашего Управления спрыгнуло еще несколько радостно курлыкающих тварей и, не выдержав душераздирающего зрелища ускользающей добычи, тоже ринулись в погоню.

С трудом отыскав среди окровавленных тел те, ради которых все это и затевалось, я снова взвалил их на спину и что было сил припустил к храму. Но то ли на этот раз гули мне попались особенно резвые, а то ли ушибленная нога давала о себе знать, но до спасительной зоны добраться мне уже не дали.

Когда до нее осталась всего пара десятков шагов, Триш вдруг подпрыгнула и знаками показала, чтобы я бросал все и спешил к ней со всех ног. А потом и Лойд откровенно разнервничался и заметался по площади, как попавший в ловушку заяц. Что-то, кажется, даже прокричал, а затем так яростно замахал нам руками, что я поневоле встревожился.

Наверное, я еще никогда в жизни так быстро не бегал, как в те бесконечно долгие несколько ударов сердца. Наплевав на боль, последние шаги я уже даже не бежал, а практически летел, слыша позади угрожающий хруст снега под чужими когтями и жаркое дыхание за спиной.