Охотник за душами

— Арт, нет! — ворвался в почти поглотившую меня ночь чей-то дрожащий от напряжения голос. — Не смей обижать его, тварь!

Меня тряхнули за ворот, больно дернули за волосы, а затем и вовсе бросили наземь, заставив очнуться от морока.

— Беги, Арт! — тоненько вскрикнул тот же голос. — Я его задержу!

Я с трудом сел. В башке отчаянно звенело, перед глазами стояла невнятная муть, ребра болели, а руки-ноги были совсем ватными, словно из меня долго и упорно тянули жилы, а потом без предупреждения отпустили, чтобы посмотреть, что из этого получится.

Но сквозь мутную пелену я, словно в бреду, все же успел увидеть, как в пасти моргула исчезает пара босых детских ножек.

Господи, Жук… зачем?!

Пошатнувшись от слабости, я заставил себя встать на одно колено, но беззаветно преданный мне мальчишка оказался твари на один зуб. Без труда спеленав и заглотив его отчаянно храбрую душу, довольно урчащая нежить снова ринулась ко мне, намереваясь закончить начатое.

Противиться ей я уже не мог — проклятая тварь оставила меня совершенно без сил. Да что там — она душу едва из меня не вытянула! Оставалось только подойти и забрать все, что осталось. Вот только следом за Жуком на пути моргула выросла элегантная леди в роскошном платье и решительно загородила меня собой.

— Не смей! Ты! — напряженно сказала леди Камия, с вызовом глядя твари в глаза. — Меня жри, а мальчика тебе не отдам!

Моргул при виде второго призрака издал нетерпеливый чавкающий звук, и я едва не взвыл от стыда, поняв, что мои служители решили принести себя в жертву. А когда тварь наклонилась и одним махом заглотила вторую душу, хрипло выругался и со стоном поднялся на ноги, крепко сжимая в руке вернувшуюся секиру.

Проклятье… не так я представлял себе их будущее! Видят боги, не заслужили подобной смерти ни зарезанный в подворотне пацан, ни заколотая изменником-мужем женщина! Все, что я мог, это подарить им спокойное посмертие и дать возможность снова ощутить себя живыми, чтобы со временем, когда наберусь знаний, окончательно их отпустить. Но теперь этого не будет, потому что сегодня я допустил ошибку и окончательно лишил их надежды на перерождение.

— Уходи, Арт, — без предупреждения возник на темной стороне Грем и так же, как Жук и Камия, встал между мной и моргулом. — Больше я ничего не могу для тебя сделать.

Прямо на моих глазах старик обратился в тот самый вихрь, который я уже однажды имел счастье лицезреть, и с огромной скоростью ринулся к твари. А я, ненавидя собственную слабость, с матюгами поковылял следом.

Да, наверное, я совсем дурак, раз не ушел сразу и не открыл тропу отсюда и до самого дома. Но как я мог уйти, если в это время моргул пытался прикончить сварливого, упрямого, но все же моего старика?! Как я мог предать Камию и Жука? И как мог сбежать, зная, что, кроме меня, некому за них отомстить?!

Уткнувшаяся в землю древком секира стала мне опорой и надежным костылем, благодаря которому я все же не упал. Только скорости она, увы, не прибавляла. Так что помочь Грему я не мог. Разве что ковылять следом за неистово крутящимся посреди кладбища вихрем в надежде, что подвернется удобный случай и я все-таки найду слабое место у неубиваемой твари.

— Вон отсюда! — прорычало из вихря, когда до него осталось всего несколько шагов. — Артур, ты меня понял?! Не смей собой рисковать!

— Вам можно, а мне нет? — прошептал я, с трудом добредя до очередного надгробья.

— Артур Рэйш!!!

Оттолкнувшись от плиты, я сделал еще один шаг, но тут наконец вихрь распался, и я с горечью увидел, что, какими бы возможностями ни обладал строптивый призрак, для моргула он все равно был очень слабым соперником. Проворная тварь все же выиграла недолгую схватку и теперь держала старика за горло точно так же, как меня недавно, тогда как ее распахнувшаяся во всю ширину глотка уже пыталась засосать в себя очередную душу.

Старик, надо отдать ему должное, сопротивлялся отчаянно. Из его полупрозрачного тела то и дело выстреливали длинные жгуты, пытаясь хлестнуть, поранить и хоть как-то придержать моргула. Но и они проходили через него насквозь, лишь изредка успевая за что-то зацепиться, а потом снова соскальзывали, словно потусторонняя тварь умела регулировать степень материальности собственного тела.

Увидев, что я не послушал совета, Грем издал булькающий звук. Его лицо исказилось от ярости, глаза расширились и опасно полыхнули… Но потом он передумал возмущаться и разом обмяк. После чего каким-то странным, почти торжественным жестом возложил ладони на сомкнувшиеся на его горле когти, крепко их обхватил и посмотрел на меня долгим, на редкость спокойным взглядом, какой бывает у людей, которые только что приняли нелегкое, но жизненно важное решение.

Моргул не стал терять времени зря — рывком надвинувшись на жертву, он наклонился и буквально всосал молчаливого призрака в себя. Грем без единого звука исчез. А на меня внезапно накатило безразличие.