Охотник за смертью: Судьба

ГЛАВА 5 УМИРАЮТ ДАЖЕ ЛЕГЕНДЫ

На протяжении столетий могущественная и славная человеческая Империя, словно колосс, прибирала к рукам разбросанные в безмерном пространстве звезды, рассыпая людское семя по сотням миров. Мощь и влияние Империи определили судьбу не только рода человеческого, но и всех иных видов разумных существ, с которыми ей довелось столкнуться. Участь тех, кто посмел выступить против непрекращающейся экспансии Империи, зачастую была плачевна. Но теперь ситуация изменилась, и человечество пожинало то, что посеяло. Помощи ждать было неоткуда. Разрозненные миры Империи атаковали со всех сторон одновременно, а остаткам Имперского флота приходилось противостоять вражеским армадам невообразимой мощи. Чудовищным стальным звездолетам Шаба. Исполинским золотистым кораблям хайденов. Непостижимой, мрачной силе «возрожденных». Человечество оказалось загнанным в угол, и стервятники уже сбивались в стаи, чтобы расклевывать трупы. С одной стороны к Голгофе, являвшейся центром человеческой цивилизации, неумолимо приближались «возрожденные». С другой, с той же неотвратимостью, надвигался флот Шаба. Два величайших кошмара человеческой истории из смутной угрозы превратились в близкую и реальную. И тут выяснилось, что противопоставить им почти нечего. Разумеется, люди не сдавались. По всему обжитому космосу остатки Имперского флота вели упорные бои с безмерно превосходящим числом вражеских эскадр. Солдаты на сотнях планет сражались до последнего, не щадя врага и не прося пощады для себя. Воины-призраки, фурии, гренделиане и насекомые яростно штурмовали последние редуты человечества, где мужчины, женщины и даже дети с неистовством отчаяния сражались не только за свои жизни, но за само существование своего биологического вида. Если человечеству и суждено было сойти со сцены вселенной, оно не собиралось погибать, безропотно подставляя горло под нож.

Но войной людские беды отнюдь не исчерпывались. Наночума распространялась повсюду, перескакивая с планеты на планету. Власти вводили жесточайшие карантинные мероприятия, проводили драконовские проверки, ужесточали гигиенические и медицинские требования. Но это никак не влияло на распространение эпидемии.. Страшная болезнь появлялась внезапно, вызывалась неизвестно чем, и никто не знал ни как от нее уберечься, ни как с ней бороться. Зараженные люди, еще сохраняя человеческое сознание, с ужасом наблюдали за стремительной трансформацией собственных тел. Генетический код переписывался изнутри. Гротескные и ужасные фигуры наполняли улицы человеческих городов, моля о помощи или убивая и пожирая друг друга, пока наконец не приходили к неизбежной, завершающей стадии чумы: превращению в протоплазму. Многие пытались покончить с собой или умоляли, во имя милосердия, убить их, но внедрившиеся в их клеточную структуру наноэлементы безжалостно поддерживали жизни до кошмарного финала. Серые потоки однородной, липкой субстанции медленно текли по молчаливым улицам опустевших человеческих городов.

Искусственные Разумы Шаба хорошо понимали, какое эффективное оружие представляет собой ужас.

Социальные структуры рушились, власть и закон приходили в упадок. Повсюду вспыхивали массовые бунты, истощение запасов приводило к вспышкам мародерства. Попытки властей организовать нормированное снабжение приводили лишь к росту коррупции, немыслимым очередям и дефициту самого необходимого. Паника распространялась быстрее, чем наночума. Новоявленные «пророки» и «святые», повылезавшие, словно крысы, невесть откуда, наперебой предвещали скорый Конец Света и Страшный Суд. По заверениям служителей большинства конфессий, их Мессии или Спасители должны были вот-вот явиться, правда, почему-то всегда завтра.

Разоблачение вражеских агентов, пробравшихся на высокие посты, лишь подлило масла в огонь всеобщей подозрительности. Люди перестали доверять друг другу настолько, что не могли действовать сообща, даже когда это было необходимо для выживания. Стихийный самосуд над невинными людьми, по тем или иным причинам заподозренными в пособничестве Шабу, стал обычным делом. Кое-кто, пользуясь атмосферой всеобщей истерии, натравливал возбужденную толпу на неугодных. Власть, пытаясь восстановить хотя бы подобие порядка, вывела на улицы войска и карала неповиновение столь жестоко, как в последние дни правления Лайонстон. Кое-где такие меры помогали восстановить мир, но чаще всего то был мир новопреставленных.