Охотник за смертью: Война

— Это долго не протянется, — сказал Кит. — Ты сам знаешь, что так долго быть не может.

— Сможет, если мы захотим. Можем даже вообще отсюда не уезжать. Чего ты там забыл, на Голгофе?

— Немножко не хватает Арен, — сознался Кит. — Рев толпы, запах свежей крови на песке. Лязг стали о сталь, радость сердца, когда враг погибает от твоей руки. Чистый соблазн проверить свое умение единственно важным путем, когда на кон поставлена жизнь.

— А они нас никогда не любили, — задумчиво заметил Дэвид. — Зрители. Им не нравилось, что мы деремся, развлекая себя, а не их. Да и к тому же мы сделали на Аренах все что можно.

— Не совсем, — возразил Кит. — Ни разу не было случая выйти против Железного Гладиатора.

— Запиши в графу неоконченных дел, — посоветовал Дэвид.

— Я мог бы его побить.

— Это если бы его менеджеры подпустили бы тебя к нему хоть на выстрел, в чем я сомневаюсь. Быть непревзойденным чемпионом Арен — огромная честь, не говоря уже о деньгах. Под конец он очень осторожно выбирал, с кем драться.

Кит пожал плечами. Дэвид надеялся, что он бросит это дело. Хотя он никогда не признал бы этого перед Китом, Дэвид был рад оставить Арены. Ему не нравилось, что они с ним делают. Дэвид был прекрасным бойцом и заслуженно этим гордился, но на кровавых песках перед ревущей толпой он открыл в себе темную радость и мрачное удовлетворение резней, и это его сильно беспокоило. Это нарушало его собственное представление о себе, о том человеке, которым он хотел бы быть, и он испугался. Как ни любил он Кита, становиться вторым Малюткой Смертью он не хотел. И потому при первой возможности удрал на Виримонд, чтобы попытаться стать там другим человеком, погруженным в покой и мирные удовольствия. Может быть, и Кит тоже сможет найти мир здесь, вдали от мрачной действительности двора.

— Спасибо тебе, — неожиданно сказал Кит. — За то, что привез меня сюда. За то, что ты мой друг. Я знаю, что это не просто. Никогда не знал, как это — быть другом. Опыта не было. Сколько себя помню, всегда был один. И единственное, что умел — это убивать. Меня никто не любил, никто не верил, даже тогда, когда использовали меня для того, что не могли сделать сами. И до тебя у меня не было друга, Дэвид. Я никогда не жил по-настоящему, пока ты не показал мне, как это — жить.

Дэвид протянул руку и хлопнул Кита по плечу, дружески сжав.

— Слишком веселый сегодня день для таких мрачных мыслей. Забудь о прошлом, Кит. Здесь никому не интересно, кем ты был раньше, и никто из прошлого здесь нас не достанет. Мы можем воссоздать себя заново, и такими, какими хотим быть. Поехали, кто первый доберется до Оплота! Проигравший ставит всем выпивку.

— Давай! — крикнул Кит и врубил двигатель. Его флаер рванулся вперед, резко набирая скорость. Дэвид заревел в притворной ярости и бросился догонять. Они исчезли вдали, и только еще звучал их ясный, счастливый и беззаботный смех.

Оставив флаеры в подвале под Оплотом Дезсталкеров, они вошли в огромное старое здание, дружелюбно по дороге споря, кто же победил в гонке. Как бывало всегда, разница оказалась почти неразличимой, и они согласились на ничью. На самом деле каждому из них было все равно, кто победил, и это тоже было для них новым. Дэвид одобрительно оглядывал залы и коридоры по дороге в просторный обеденный зал. Оплот принадлежал Семье Дезсталкеров уже многие поколения и бывал на разных планетах. Последний раз Оуэн распорядился перенести Оплот на Виримонд по кирпичику и собрать на этой планете, право владения которой он купил. Традицией Семьи было, что каждый новый глава клана выбирал для своего Оплота новую планету, но Дэвида это не волновало. Виримонд ему вполне подходил, и даже приятно было восстать против семейной традиции, пусть и в такой мелочи. Он не хотел быть просто очередным Дезсталкером.

Много времени и сил у него ушло на ликвидацию всех следов Оуэна в Оплоте. Теперь лордом был он, и не хотел, чтобы что бы то ни было напоминало о его предшественнике. И потому все оставшееся имущество Оуэна он велел выбросить или сжечь и изо всех сил постарался заполнить залы и комнаты своими вещами. Честно сказать, все его личные мелочи выглядели довольно жалко и неуместно в огромном старом доме, забитом сокровищами и трофеями многих поколений Дезсталкеров, но Дэвид мог бы признаться в этом разве что Киту. В конце концов, имело значение лишь то, что и Оплот, и планета теперь принадлежали ему, Дэвиду, и когда-нибудь вряд ли даже кто-нибудь вспомнит, что был здесь когда-то и другой лорд.