Охотник за смертью. Война

– С радостью, – ответил Стелмах. И надеялся, что они не смогут ему сказать, что он врет. На самом деле он отлично знал, зачем императрица его послала на Виримонд. В течение некоторого времени Сайленс и Фрост демонтрируют на заданиях какие-то сверхчеловеческие качества. Они быстрее, сильнее и способнее, чем имеют право быть. С той самой встречи с таинственным устройством пришельцев, которое называется Безумный Лабиринт на Хэйдене, они проявляют способности и возможности на грани чуда. Не говоря уже о псионической силе. Императрице совершенно не надо было, чтобы дикие эсперы такой силы шлялись на свободе, и потому это задание, при всех его очевидных опасностях, было организовано для Сайленса и Фрост, чтобы выявить их силу. А Стелмах должен был при этом находиться и дать полный отчет. Он дал клятву молчать под страхом смерти, и это разрывало его на части. Сайленса и Фрост он считал своими друзьями, но отвергнуть приказ, идущий непосредственно от Престола, он не мог. И потому он стискивал зубы так, что живот сводило, и выискивал способ, как не быть убитым ни своими друзьями, ни императрицей. Если у них была сила, в чем Стелмах был далеко не убежден, у них вполне могла быть причина об этом молчать. Он только надеялся, что когда узнает о природе этой силы, она окажется такой, что можно будет включить ее в рапорт без угрызений совести. А тем временем он нервничал и подпрыгивал каждый раз, когда к нему обращались Фрост или Сайленс.

– Как это мы так низко пали? – с отвращением спросил Сайленс. – Наемные убийцы, разве что называемся по-другому. Вся эта чушь насчет доставить их живыми на суд – дымовая завеса. Нам полагается их убить и не создавать неудобств, представляя на суд двух лордов и глав Семей.

– Это наш единственный шанс вытащить наш корабль с границы, – сказала Фрост. – Если цена этому – смерть двух незнакомцев, я не вижу в этом проблемы. Я убивала по приказу императрицы и пришельцев, и людей и даже не сомневаюсь, что буду снова это делать. Как часть моей работы.

– Это никогда не было частью моей работы, – сухо ответил Сайленс. – Я пошел на флот не для того, чтобы убивать из политических соображений.

– Тогда ты до изумления наивен, капитан, – просто сказала Фрост. – В сущности, наш долг всегда сводился именно к этому. Сражаться и убивать тех, кого императрица объявила врагами Империи.

– Нам полагается биться с настоящим врагом, – не сдавался Сайленс. – А Дезсталкер и Саммерайл – это просто мальчишки, у которых было слишком много свободного времени. Вряд ли у них даже были в головах политические идеи. Настоящие враги Империи – это мятежное Подполье, Оуэн Дезсталкер и его люди. Лайонстон не принимает их всерьез. Ты видела, что было в Мире Вольфлингов. Чем стали Оуэн и его люди. Я даже не знаю, люди ли они теперь вообще. Вот они – это настоящая опасность. И единственная причина, по которой я этим занимаюсь. Потому что мы должны оказаться там, где защитим императрицу от будущего Восстания. Мы ей нужны, признает она это или нет.

– Не любишь ты императрицу, – заметил Стелмах.

– А кой черт ее вообще любит? – спросила Фрост. – Она психопатка, в лучшие минуты достаточно дружелюбная. Но она – императрица. Я поклялась кровью и честью служить ей и защищать ее до конца дней моих. Верно, капитан?

– Верно, – согласился Сайленс. – Пусть она психопатка, но она наша психопатка. Наша императрица. К тому же она не может жить вечно, а когда ее не станет, Империя еще останется, если мы будем хорошо делать свою работу. В сущности, мы верны Престолу, а не тому, кто на нем сидит. Мы охраняем Империю при всех ее минусах, потому что любая альтернатива еще хуже. Без центральной власти на Голгофе все развалится, и планеты рухнут в бездну варварства и массового голода. И не забудьте об угрозах от многочисленных пришельцев. Мы должны быть сильны и организованны, чтобы выдержать то, что нас ждет. Роскоши вроде раскола мы не можем себе позволить. Верно, Стелмах?

– А? Ах да, капитан, верно. Мы должны быть верны. Чего бы это нам ни стоило.